— Готовьтесь, — сказал за спиной у Ирки «витязь Всеславур». — Будут ходить по полигону и мутить мутную политику.

— Пусть приходят, — в голосе Айфе появилась какая-то злая радость. Она добавила ниже и грубее, словно это уже были не ее слова: — Это дом Ульфанга. У Морифинвэ Карнистира к ним собственный счет.

Солнце припекало. Страдал бархатный Толик, страдал кольчужный Хельги, а резиновые орки напротив страдали особенно. Визять Всеславур, оказавшийся Глорфиндэлем, рассказывал о том, что они нихрена не успевают с этим строяком. Время от времени клацал затвором фотоаппарат. Ирка даже поймала момент и оттащила Влада в сторонку для совместной фотки. Должно было получиться хорошо, ее разлетающиеся рукава очень даже смотрелись на фоне владовского черно-красного костюма.

Потом им снова напомнили про технику безопасности и на этом построение закончилось. Из серо-зеленого Дориата громко крикнули про праздник сегодня вечером и состязание лучников завтра утром. Одетый в меха вастак робко подошел попросить воды. У Ирки уже плыло перед глазами от разноцветья чужих костюмов, мелькания чужих лиц и, наверное, от жары, когда Айфе наконец изрекла:

— Все, нахрен. Домой.

На Амон-Эреб Цемент варил суп и болтал с Томой, каким-то образом опередившей их. Роланд, то есть, наверное, уже Маэдрос, тяжело сел на бревно у огня, окинул взглядом всю ввалившуюся в крепость толпу.

— Нам нужно расписание дозора на крепости.

— Не ставь меня ночью, — попросил у него Цемент. — Я на разведку ночью.

— С тобой, наверное, — задумчиво предложил Влад. Ирка хмуро глянула на него. Ее не слишком-то устраивало по ночам мерзнуть в одиночку в палатке.

Маэдрос кивнул, Цемент задумчиво почесал бандану и помешал суп. Гороховый, судя по его виду.

— Ну что, пошлем гонца? — спросила Айфе. То есть, наверное, уже не Айфе и спросил.

— Не терпится испортить праздник Дориату? — хмыкнул Маглор.

— Хочу успеть хоть что-то, пока не началось.

— Сейчас решим, — Маэдрос с интересом принюхался к супу, потом поднял глаза. — Где мы Келегорма потеряли?

— С Гондолином был.

— Значит, едим обед, ждем его, а потом будем как-то решать.

Несмотря на всю предубежденность Ирки к этому блюду, суп оказался очень даже ничего. Тома ушла в мастерский лагерь, часть народа разбрелась по палаткам. Хельги в неизменной кольчуге, которую он даже ради обеда снимать отказался, ушел с Владом караулить крепость. Вернулся Толик. Хиппи с фотоаппаратом исчез. И в какой-то момент Ирка с удивлением обнаружила, что как-то так получилось, что кроме нее и неизменного Цемента у костра остались только лорды, они же принцы, они же сыновья Феанора.

Наверное, логика требовала, чтобы она ушла, но любопытство оказалось сильнее.

Карантир глянул на нее из-под тяжелого венца, но не сказал ничего.

Маглор задумчиво крутил ложку в тонких аристократичный пальцах. Потом неожиданно сказал:

— Я вижу два пути. Или мы надеемся на мудрость Диора, сына Лютиэн, или завтра с утра мы идем штурмовать Дориат. В надежде, что успеем с этим раньше, чем сюда придут орки Лотлана вместе с вастаками и прочим сбродом.

— Мудрость и потомки Лютиэн, — Келегорм невесело рассмеялся. — Ты сам-то в это веришь? Нужно идти утром, напасть внезапно, чтобы они не успели спрятать камень или отослать его из Дориата.

— Мы не морготовы твари, чтобы нападать без предупреждения, — резко оборвал его Карантир.

— Пошлем гонца.

— Вот от кого не ждал таких речей, так это от тебя, — Келегорм резко обернулся к нему. — Морифинвэ Карнистир, который требует переговоров — это что-то новенькое.

— Я всего лишь не хочу равняться на слуг Врага.

— Значит, ты нас равняешь с ними?

— Если что-то выглядит, как подлость, звучит как подлость — это и есть подлость. Я видел их достаточно. И каждая наша подлость — возвращается к нам втрое.

Ирка притихла. Она не очень хорошо понимала, что происходит. Но происходило определенно что-то не очень хорошее. Семь лордов Амон-Эреб говорили о нападении на Дориат. Тот самый Дориат, где жили эльфы, куда вечером их звали на праздник, а утром — на состязания лучников.

Напрягшись, Ирка припомнила, что по сюжету сыновья Феанора поклялись вернуть себе волшебные камни-Сильмариллы. Кажется, один из этих камней был в Дориате, и это за ним они собирались идти. Но как же все эти вечерние разговоры об орках и вастаках?

— Мы пошлем гонца, — тяжело проговорил Маэдрос. Получилось у него это удивительно по-настоящему. — Напишу письмо, напомним им, что камень в ожерелье Диора — не только его наследство, но и наше. Пойдет Серегон, он из нандор, так будет проще.

Ирка аккуратно перебросила ноги через бревно, подхватила свою кружку с чаем и постаралась тихо ретироваться.

— Серегон! — позвал за ее спиной Цемент. Судя по громкости, услышать его должны были, как минимум, в Ангбанде.

Передернув плечами, Ирка торопливо юркнула в целительский шатер. Ей срочно нужно было поговорить с Леей. Можно еще было пойти на ворота к Владу, но Лея объясняла лучше.