Элионор уставилась на двух мальчиков сквозь Завесу широко раскрытыми глазами, затем уставилась в дыру, Зеркало упало на ее сторону. Она выглядела такой же потрясенной, как и Алистер.

— Как ты это сделал? — спросила она.

— Завеса была испорчена на некоторое время, — сказал Гэвин. Затем он жестом пригласил Элионор подойти ближе. — Ну? Чего ты ждешь? Давай нападай на нас.

Элионор потянулась вперед и разорвала Завесу своими длинными ногтями. Она шагнула через неё с мерзкой улыбкой на лице, но прежде чем она смогла добраться до них или произнести заклинание, Изобель появилась из-за деревьев. — Сначала на меня.

— Я не принимаю просьбы, — прошипела Элионор.

Глаза Изобель на мгновение встретились с глазами Алистера, между ними был алый щит, и на мгновение она замерла. Алистер не знал, почему барьер вокруг города разорвался и впустил их внутрь, но если что-то было не так с проклятием турнира, это доказывало, что оно не было неразрушимым, что Бриони была права, и его можно было сломать. Наконец-то Изобель должна была это увидеть.

У Алистера пересохло во рту. — Мы не должны быть в состоянии…

Но Изобель снова повернулась к Элионор.

И Алистер понял, что то, что произошло между ними в Пещере, действительно было фантазией. Они были слишком разными. Алистер провел всю свою жизнь, создавая себя из историй. Изобель даже не могла видеть, что их собственная история трещит по швам. И она, вероятно, никогда этого не увидит.

— Давай закончим с этим, — хладнокровно сказала Изобель Элионор, проходя через дыру, проделанную другим чемпионом.

Защитные способности Зеркала и Плаща делали их хорошей парой друг для друга. Шквал заклятий пронесся в воздухе яркими вспышками белого и красного.

Когда Алистер, пошатываясь, пошел прочь от них, дальше на площадь, воздух во дворе задрожал. Сильный порыв ветра бросил волосы ему в глаза, разметал по улицам опавшие листья, засвистел между скрипучими ставнями. Вихри, похожие на снежинки, проносились мимо них, только это был не снег. Они были тусклыми и безжизненными, как пепел, как кусочки сгоревшей бумаги, летящие в вечернем свете, и они были красными, как засохшие капли крови.

— Это сырая высшая магия? — спросил Гэвин, широко раскрыв глаза.

Алистер много знал о высшей магии. Как и обычная магия, она воспринималось как мерцание, как кусочки блесток, подвешенные на ветру. Алый цвет, возможно, и был правильным, но он не должен был выглядеть как разложение.

Обмен заклятиями между Элионор и Изобель прекратился.

— Что это такое? — позвала Элионор, ее голос был высоким и испуганным. — Это ты сделала?

— Я этого не делала, — ответила Изобель. Хотя она тяжело дышала после их схватки, ее лицо стало призрачно-бледным.

Монстров не существует, в отчаянии сказал себе Алистер. В тот момент он был заперт в своей детской спальне с открытым окном, и в его голове проносились предостережения матери. Он был в озере, ожидая приближения левиафана. Он был пойман в ловушку в лесу, похоронен заживо, заперт в темноте.

— Алистер, — снова прошептал этот голос, на этот раз громче. И яснее.

— Что это было? — спросил Гэвин. Двое мальчиков сделали несколько нервных шагов назад, столкнувшись друг с другом. Они встали спина к спине. Колонна Чемпионов нависала над ними.

Алистер сглотнул. У него не было ответа.

Двери в банкетный зал распахнулись. Огни в здании были выключены, оставляя только темноту.

— Скалятся, как гоблины, — пробормотал голос. — Бледные, как чума, и молчаливые, как духи.

Алистер напрягся. Он знал этот голос.

В тени появился силуэт.

— Они разорвут тебе глотку и выпьют твою душу.

Фигура шагнула вперед, в красный дневной свет. Он склонил голову набок, его кудри лениво упали на глаза. Его светлая кожа была загорелой и покрытой веснушками от дневного сна на свежем воздухе, щеки впалые, но в остальном розовые от жизни. На его лице появилась улыбка — как всегда, — но это была не такая яркая улыбка, как раньше.

На его шее виднелся шрам. Темно-красный. Смертельный.

— Ал, — хрипло сказал Хендри Лоу, — это я.

Дрожь пронзила Алистера, отдаваясь в его сердце.

Если не считать шрама, его брат выглядел точно так же, как он видел его в последний раз всего две недели назад. Он даже был одет в ту же одежду, что и в тот день, когда его посетили заклинатели, — серый свитер и темные застиранные джинсы.

— Но ты же… — Его голос затих, во рту пересохло.

— Ты другой Лоу, не так ли? Ты не должен вмешиваться, — сказала ему Элионор, с тревогой разглядывая его шрам. — Это не должно быть возможно.