И выход из слона со временем начал сужаться,

Пока совсем, в момент какой-то, весь он не сомкнулся,

Поэтому шакал как бы в ловушке оказался,

Не мог никак наружу выбраться, как не пытался,

Внутри ставало ему тесно, слон как будто сдулся.

Внутри и мясо высыхало, жестче становилось,

К тому же, кровь, в слоне оставшаяся, вся свернулась,

Шакала жизнь, с теченьем времени, в ад превратилась,

Не находил он места, время медленно тянулось.

Со страхом думал он, что жизнь его к концу подходит,

Но тут начался дождь, и в анусе окно открылось,

Попал в желудок утренний свет, и всё озарилось,

Хотел он выйти, видит, что лишь голова проходит.

Он голову из трупа высунул и насладился

Дыханьем воздуха, и миром долго любовался.

Затем вернулся он вовнутрь и с силой разбежался,

Расширив ануса отверстие, освободился.

Он с радостью подумал: «Как я мог туда забраться?

Любая непотребность нас к несчастью приближает,

Погибнуть можно, если в тисках жадности остаться,

Ведь, чтоб нужду преодолеть, нам малости хватает».

С тех пор к большим он тушам больше уж не приближался,

Он понял, что в потребностях держаться нужно меры,

Тогда и мир покажется не мрачным и не серым,

И больше он в ловушку жадности не попадался.

Когда в Бенаресе царь Брахмадатта находился

И правил, то заботился он о духовной пище,

В то время Бодхисаттва в мире львом переродился,

В одной пещере горной он обрёл своё жилище.

Недалеко был пруд, куда на водопой ходили

Все звери, рядом стадо диких кабанов водилось,

В лесу неподалёку в хижинах аскеты жили,

Они в своём ашраме все трудились и молились.

Когда лев убивал слона иль буйвола, охотясь,

Он долго сытим был, в лесу их мясо поедая,

Ходил к пруду только попить, о пище не заботясь.

На всех других зверей внимания не обращая.

Раз шёл на водопой он, кабана дорогой встретил,

И спрятался в кустах и, за ним зорко наблюдая,

Подумал, что когда-нибудь убьёт, так поджидая,

Кабан же был тупым и льва того в кустах приметил,

Подумав, что лев спрятался, его он испугался,

И гордо, голову подняв, пропел стих такие:

– «Четвероногие мы оба, но клыки большие

Имею я, и спрятался ты, так как забоялся».

Ему ответил лев: «Сегодня драться я не буду,

Но через семь дней можем мы с тобою повидаться,

Захочешь если ты ещё тогда со мной подраться,

И я приду к тебе на встречу, если не забуду».

И лев пошёл своей дорогой, а кабан примчался

К своим собратьям, поделившись новостью такою:

– «Мне повстречался лев и меня очень испугался,

Не захотел помериться он силами со мною,

Но чтоб совсем уж трусом предо мной не показаться

Он предложил мне встретиться в конце этой недели,

Когда увидимся мы вместе, то сможем подраться,

Живого места не оставлю я на его теле».

Услышав его речь, сородичи все испугались,

Сказали: «Ты безумием своим нас всех погубишь,

Не зная сил своих, как с ним бороться в схватке будешь?

От вызова его на драку мы бы воздержались».

Кабан тут понял, что он с вызовом погорячился,

Но делать было нечего, и он спросил совета:

– «Так что мне делать»? И был удивлён друзей ответом:

– «Сходил бы ты в ашрам к аскетам, и там помолился,

А после бы в отхожее их место отправлялся,

И полежал б их яме, выгребной, при расставанье.

Затем в моче и испражненьях их бы повалялся,

И лишь тогда отправился ко льву бы на свиданье.

На ветреной встань стороне, когда со львом столкнёшься,

Чтоб запах от тебя бы на него распространился,

Лишь при таком раскладе, от него убережёшься,

Тогда б ты победил его, в живых бы сохранился».

Кабан всё сделал в точности так, как ему сказали,

Когда учуял лев зловонные те испражнения,

То в миг пропал и голод и к еде живой хотенье,

Признал своё он пораженье, как и предсказали.

Пропел стихи, смеясь, лев: «Потерпел я пораженье,