— Ния, нам очень нужно в Обитель, и я боюсь как бы мы не опоздали.

— Сначала, ты поможешь мне найти чужака и расквитаться с ним, тогда я помогу тебе. — отрезала харемка.

Илая покачал головой.

— Боюсь все не так просто, я не смогу тебе помочь, пока не закончу обряд посвящения.

Девушка подскочила, шипя, как дикая кошка.

— Ты хочешь обмануть меня, даханавар?! Я этого не позволю, сначала принеси мне голову чужеземца с алыми глазами!

— Сядь и успокойся, Ния, я не хочу и не могу тебя обмануть, но я и не могу отправится по его следу, пока не навещу Обитель.

И юноша рассказал юной шаманке зачем ему нужно попасть к даханаварам.

— К тому же, есть малый шанс того, что твой брат все еще жив. Когда человек проходит обряд он действительно умирает и духи действительно сказали тебе правду, что его нет в мире живых, но ты не спрашивала их есть ли он в мире мертвых!

— О, если твои слова окажутся правдой, клянусь, я сделаю для тебя, что угодно! — Ния, еле сдерживая слезы, заломила руки В ее сердце, после слов Илаи, зародилась надежда.

— Значит, так! — Илая поднялся во весь рост и протянул харемке руку над огнем очага. — Ты помогаешь нам попасть в Обитель, а я клянусь перед богами, своей жизнью, помочь тебе. Клянусь, что принесу тебе голову красноглазого чужеземца который называет себя Блейзом, истребившего твою деревню! Если ты согласна, просто пожми мою руку. — сказал он.

Девушка торжественно поднялась, заглянув в сапфировые глаза Илаи, она протянула руку навстречу его руке и крепко сжала ее, выдохнув:

— Клянусь по перед богами, своей жизнью, что помогу тебе Илая — даханавар!

4

Ясное утреннее солнце безжалостно освещало разрушенную деревню харемов. Теперь это место выглядело вдвойне жутким.

Илая приставив ладонь козырьком ко лбу, внимательно осматривал открывшееся его взору, распростершееся под горным склоном, пространство. Нии нигде не было видно. К юноше подошла Сибрис, только что выскользнувшая из-за полога скрывавшего вход в приютившую их пещеру шаманки.

— Что ты там увидел? — поинтересовалась девушка.

— Скорее, чего не увидел. — холодно произнес Илая. — Ния пропала.

— Я думала она спустилась в деревню, попрощаться с мертвыми перед отъездом.

Илая отрицательно качнул головой.

— Там ее нет, я это хорошо вижу. Постой….
– юноша присмотрелся в даль, где виднелась над рекой часть древнего моста. — Там всадник.

— Что? Где? — Сибрис, как ни старалась, ничего не могла разглядеть с такого расстояния.

— Это она. — коротко объяснил Илая и начал спускаться вниз по тропе.

— Ния? Ты там увидел Нию? — девушка еле поспевала за другом.

Они встретились за околицей. Ния была верхом. К удивлению Илаи и Сибрис, харемка была верхом на том самом коне, что вывез их из Таризы и которого они уже считали павшим.

— Я привела тебе твоего друга. — сказала шаманка спешиваясь и передавая поводья Илае.

— Эгей! Коняга, да ты жив! — Илая потрепал жеребца по морде и тот в ответ одобрительно фыркнул. Теплый язык животного лизнул юноше руку в знак приветствия.

— Но как ты его нашла, как узнала? — обратился удивленный Илая к харемке.

Она только пожала плечами и коротко бросила через плечо.

— Духи.

Сибрис тоже была рада возвращению их вороного спасителя.

— Я думаю тебе надо дать ему имя. — обратилась она к юноше.

— Дай-ка подумать. — Илая потер лоб пытаясь подобрать имя коню. — Я назову его — Везунчик!

— Что? — со смехом переспросила Сибрис. — Везунчик? Что это за имя для коня?

— А что? Как по мне имя отличное ему ведь повезло выжить — повезло. А теперь он будет снова возить нас и нам будет везти так же как тогда, когда повезло удрать из Таризы.

Сибрис громко и заливисто рассмеялась.

— Ну ты даешь Илая — вот так каламбур! Не ожидала!

— Калам что? — не понимая переспросил юноша.

— Забудь! Везунчик — это просто отличное имя.

— Правда ведь, коняга? Это ведь ты наш Везунчик?! — Сибрис погладила коня по шее и тот тихо заржал высказывая свое одобрение.

— Ну вы чего там? Нам пора собираться в путь. Я и так потратила все утро что бы найти ваше животное. Эта зверюга преспокойно щипала травку, будто вокруг него и не было около полудюжины "ледышек". Мне пришлось изрядно попотеть, что бы поймать его, не угробив себя. Пошевеливайтесь-ка! — донеслось до них добродушное ворчание Нии.

Горы были ослепительно прекрасны — величественные, мощные, древние и вечно молодые. Снежные короны венчали их скалистые пики, которые рвались ввысь на фоне бескрайнего небесного океана. Слепящий солнечный свет омывал зубчатые хребты, а густая сиреневая тень нежила бока на дне глубоких ущелий и провалов. Пропасти разинули ненасытные глубокие пасти, будто замершие во времени каменные монстры, жаждущие крови своих жертв.

Мелкие камушки вылетали из под копыт Везунчика и падали вниз по склону поросшему камнеломкой и горечавкой. Бело-зелеными коврами по склонам расстилалась пушистая азорелла, кивал голубыми головками-ёжиками, покачиваясь от легкого ветерка, букашник, белыми, голубыми и розовыми колокольчиками плелись по склонам вездесущие вьюнки. Над травами гудели пчелы, порхали бабочки-малютки, в траве стрекотали цикады и деловито сновали прочие букашки.