– Меня зовут Гавриил, я послан Отцом нашим покарать вас за грехи ваши, но… – не успел он договорить, как обычно не дослушав, толпа начала истерить, кто-то самый смелый или глупый крикнул:

– Это дьявол, его проделки, не верьте ему!

В это время другие пытались выбраться, что явно расстроило Гавриила, который развёл руки и хлопнул так сильно, что все стоявшие у двери просто упали на колени. И продолжил речь:

– Меня зовут Гавриил, я послан Отцом нашим покарать вас за грехи ваши, но, если ваши души чисты, вам нечего бояться! – закончил Гавриил.

Услышав эту фразу, Джейк хотел вскочить и зааплодировать, и кричать от радости. Да! подумал он, наконец-то. Джейк давно этого ждал, но сдержался и так же тихо сидел и наблюдал в пол-оборота.

Гавриил стоял, расправив крылья и не обращая внимания на Джейка, пристально смотрел на толпу.

– Сначала дети, которые находятся среди вас, пусть все выйдут и сядут на скамьи! приказал Гавриил. – Они чисты, пока ещё их не за что наказывать!

Дети стояли на месте, потому что родители держали их, там же находились Кевин с Диланом и Сара, которую держала Эм. Прошло пару секунд, никто не двинулся. Гавриил опять развёл руки и хлопнул, на это раз заставляя всех просто рухнуть на пол.

И очень громким голосом сказал:

– БЫСТРО!

Дети, не дожидаясь разрешения, быстро перешли и сели на лавки, куда и показал Гавриил, который проследил взглядом за ними. И когда они расселись, улыбнулся и сказал им, что всё будет хорошо. Обернувшись и оглядывая толпу, улыбка его пропала, что, безусловно, порадовало Джейка. Скорее всего, Гавриил видел либо знал все грехи каждого. Сам Джейк, конечно, был не безгрешен, но он этого не скрывал и хотя бы не обманывал как себя, так и Бога, и готов был понести наказание, когда придёт время, если такое придёт.

– Ну что же, приступим! – провозгласил Гавриил. – Ты! – указал он на пастора, который спрятался за спинами толпы.

Все расступились, оставляя его одного. Один из ангелов позади Гавриила оказался около пастора и, взяв его за руку, повёл к боссу, несмотря на сопротивления самого пастора. Подведя трясущегося человека к нему, он так же неожиданно оказался уже на своём месте, оставляя пастора на суд Гавриила.

– Пади на колени, грешник! И моли о пощаде!

– Я не. Я… не…я ничего не сделал, я слуга церкви и Господа, ты не смеешь меня наказывать, я несу слово божье людям, – сбиваясь пролепетал проповедник.

– Ты! – рявкнул Гавриил. – Ты присваиваешь себе пожертвования, которые люди оставляют для нуждающихся, алчность захлестнула тебя, не смей мне врать! Ты грешник и будешь наказан!

Один из ангелов опять оказался около трясущегося пастора, который уже начал плакать и валятся в ногах у Гавриила моля его о пощаде, осознавший, что не получится скрыть свои грехи. И так же исчез, но уже вместе с грешником, вызывая новую волну ужаса у наблюдавшей за этим толпы.

Тут-то Джейк и не выдержал, он вскочил, причём так, что оказался ногами аж на скамье, и невероятно громко и с таким наслаждением начал аплодировать, обращая все взгляды на себя, крича при этом:

– Да, так и надо поступать со всеми ними!

И тут… оглядевшись, Джейк, понял, что он немного увлёкся своей фантазией. Он действительно стоял на скамье и аплодировал под смешанные взгляды всех присутствующих. К несчастью, он не знал, о чём сейчас шла речь пастора, которую, видимо, и прервал. Так что он медленно перестал аплодировать и ещё раз добавил:

– Да, так и нужно сделать, – после чего сел на скамью, надеясь, что он попал своим выкриком в тему разговора, но взгляды, которые ловил на себе Джейк, говорили об обратном.

Эмма в это время сидела неподвижно, скорее всего, делая вид, что она не с ним, да и её вовсе здесь нет. Сара примерно так же вела себя, а мальчишки гневно смотрели на папу, явно не понимая восхищения отца.

Сгорая от стыда, Джейк почти неподвижно сидел, ожидая конца службы. Как только она закончилась и народ потянулся к выходу, Эмма, желая объяснить поведения мужа, направилась против движения толпы, по ходу ища глазами пастора. А Джейк, в свою очередь, отправился к выходу, держа детей за руки. Остановившись у выхода, он повернулся и, ожидая свою жену, встал у дверного проёма, чуть сбоку, по ходу наблюдая, как все на него глазеют.

– Джейк! – окликнула его Эм, которая стояла уже рядом, видимо, закончившая своё извинение. – Да, дорогой, так краснеть ты меня не заставлял, наверно, с университета, последний раз это было, когда ты завалился пьяным на мою лекцию с букетом завядших тюльпанов, попросил ректора посидеть молча пять минуток и при всей аудитории начал извиняться. Я, правда, уже не помню, за что, но тогда я хотела просто провалиться под землю от стыда, примерно, как и сегодня. Что ты…опять замечтался? Надо тебе прекращать это делать в церкви!