– Вы свободны до вечера, – и он отвернулся опять к окну в знак того, что разговор окончен.

Джейк, осознав свою победу, мысленно открыл шампанское и, как делают гонщики, растряс его и открыл. После чего развернулся и, сделав пару шагов к выходу, услышал точно знающий, но скрывший это голос мистера Бэнкса:

– Складно импровизируешь.

Так же мысленно закрыв бутылку шампанского, Джейк не оборачиваясь, продолжил путь в свой офис. Но уже с осознанием, что его блеф был раскрыт, и обдумывая, на каком этапе его раскрыли.

Остаток дня прошёл без происшествий и чего-то такого выдающегося, обычные дела и решения различных вопросов. Джейк ждал вечернего совещания.

Дома Эмма, вернувшаяся с футбола, где её мальчишки, играли основными игроками нападения, хлопотала на кухне с помощницей Сарой. Готовили праздничный ужин для всех в честь двух забитых мячей Кевина и одного Дилана, в то время, как близнецы у себя в комнате живо и громко обсуждали события матча. Часы показывали девять вечера. Эмма была в огромном возбуждении, обычно Джейк всегда звонил, когда собирался домой, а сегодня звонка всё не было и не было. Эм не хотела звонить, чтобы вдруг не отвлечь его от совещания, которое, возможно, ещё идёт, но волнение за Джейка было невыносимо. Зная, как оно было важно для него, ведь она общалась с Джейком с самого детства и помнила, как он жил и рос. Это и семьёй можно было назвать с трудом. Он да постоянно злой отец, ничем не занимавшийся дома, кроме просмотра телевизора после работы и побоями сына, мама умерла при родах Джейка, он сам себя воспитывал.

Дом, в котором он жил, был ветхим, почти по всем стенам краска отваливалась кусками как снаружи, так и внутри, крыша в некоторых местах протекала. Эмма всё это видела сама. Как и то, что, в школе у него не было денег на обед или на обратную дорогу. Именно так они и познакомились. Дорога домой пешком занимала почти тридцать минут ходьбы, и Эм каждый день после школы шла с ним, разговаривая и отвлекая его от того, что ждало его дома. Это и послужило дальнейшим толчком в отношениях, они росли, общались всё больше и больше. Окончив школу, пошли в один университет, уехав из своих домов. И именно там, живя в студенческом общежитии, Джейк пообещал Эмме, сделав ей предложение руки и сердца, что она никогда не будет нуждаться в чём-либо, и их дети не будут расти так, как рос он. С того момента он начал это осуществлять, не видя преград на своём пути, дав Эм возможность выбрать профессию в жизни, которая ей по душе. Так она и стала дизайнером. Эм была за это ему несказанно благодарна. И самое главное, что Джейк, не как в основном люди, полностью погрузившись в работу, забывают о семье и уделяют ей всё меньше и меньше времени по ходу повышения. Нет. Джейк никогда не забывал о них, он был сокровищем, которое она смогла никому не отдать, хотя все и говорят, что Джейк – везунчик, смог соблазнить такую красотку непонятно как. Эм знала, что это ей повезло заполучить его.

Дзинь…Дзинь! – раздался дверной звонок.

Дзи-и-и-и-и-и-нь, – продолжительно прозвучал следующий звонок.

«Хм…Интересно, кто это может быть», – подумала Эм, вытирая руки о фартук и подходя к двери. На пороге никого не было, увидела Эмма через глазок, наверно, дети пошутили. И только отошла на пару шагов: дзи-и-и-нь, – раздался ещё раз звонок. Она быстро подскочила к глазку, и там опять никого не было.

Тут раздался звонок, но уже звонок на телефоне. Достав его, Эм увидела СМС от Джейка: «Дорогая и горячо любимая жена, с прискорбием должен сообщить, что, получив повышение, я молодой и красивый, а также успешный и богатый, вынужден бросить вас и уехать на Багамы. Пить коктейли, соблазнять молоденьких девиц и тратить свои деньги. Всё, пока-пока!»

Дочитав сообщение до конца, Эмма подскочила к двери и распахнула её, на пороге стоял Джейк. Эм, не думая, бросилась к нему и одним прыжком оказалась в объятиях Джейка, обхватив его ногами за талию и целуя.

Джейк при виде движения Эм бросил и дипломат, и букет цветов, чтобы поймать свою радостную жену, крепко обнимая её и отвечая на поцелуй. Он так и внес её в дом. Сара тихо вышла в холл, наблюдала за этой картиной и так же тихо, увидев дипломат и цветы, забрала их с улицы, закрыв дверь после.

– Рассказывай, только говори всё и сначала, ничего не упусти…Ой, нет, погоди, давай за столом, когда все усядутся… Нет, давай сейчас начни, а потом дорасскажешь, – начала суетиться Эм, слезая с мужа.

– Тихо, тихо, – начал успокаивать её Джейк. – Давай мы спокойно поужинаем, уложим детей спать, и я тебе всё подробно расскажу и покажу, – нежно поглаживая Эм по талии, предложил Джейк.

– Ну хорошо, – игривым тоном проговорила Эм и соблазняющей походкой направилась в кухню, где уже немного пахло пригоревшим пирогом.

Джейк в это время обернулся, с желанием забрать дипломат с улицы, и увидел Сару, у которой под ногами он и стоял, с букетом цветов в руках, а сама она с таким невероятным восхищение глядела на папу.

– Сара, Сара, – раздался из кухни голос мамы. – Милая, иди помоги мне, пожалуйста, накрыть на стол.

Этот голос вывел девочку из эйфории, и она быстренько подскочила к папе, на что он наклонился поднял её и крепко сжал в объятиях. Она поцеловала его, а получив ответный поцелуй, опустилась и вприпрыжку отправилась помогать маме. Джейк, повесив плащ на крючок, поставил дипломат на полку и, внеся букет в кухню, положил его на стол, и вернулся в холл к лестнице.

– Ну, где мои футболисты? Мальчишки, а ну-ка быстро вниз, рассказывать, как прошёл матч, – позвал их Джейк.

Как это обычно и бывает в том случае, когда звали не одного конкретного близнеца, а сразу двух, шум, с которым они передвигались, мог подойти, наверно, только стаду слонов, бегущему на водопой в невероятную жару. По шуму можно было определить, что там шла борьба за право первым спуститься по лестнице. Глухие удары говорили о том, что стены сейчас подвергаются проверке на прочность, толчки, подножки, зацепы – всё это шло в ход, чтобы получить право первым спуститься. Благо лестница была винтовая и не давала возможности сильно ушибиться при падении, будь на этом месте обычная широкая лестница, близнецы не упустили бы возможности самой коварной подножки, прямо перед лестницей, что привело бы к плачевным последствиям.