– Вот почему ты в программе Независимца: сидишь у него на крючке, – сделал вывод Тим. – Раз не обновит и…

– Я не понимаю тебя, – отвечала Марина. – Что в этом плохого? Я не предаю человечество… И на крючке, как ты выразился, сидеть гораздо лучше, чем в инвалидном кресле. Независимец меня отыскал, когда я программы-приложения одной левой рукой писала… На продажу… На пенсию инвалидную не очень-то пошикуешь! Он купил у меня одну, а потом котика прислал.

– Кого?

– Ты же Африка видел?

– Он тебя вербовал в той же манере, что со мной разговаривал, кошак хамоватый?

– Он не хамоватый, он высокомерный, – возразила Марина. – Все коты такие. Ты привыкнешь.

– Что значит, привыкну? – завёлся было Тим, но, подавив приступ запальчивости, оглянулся на дверь.

Дога в проёме не было. Наверное, он оценил, что агрессивность гостя носит напускной характер, и не счёл должным нарушать его уединения с хозяйкой.

– А ты думаешь – тебя развезло от огней самбуки? – спросила Марина, наставив на Тима палец. – Чем, ты думаешь, мы всю ночь с тобой занимались?

– Ну… – засмущался тот. – Ну… там… зайка, лапка, чукеряшка.

– Не угадал, – охолонила его Марина. – Это ты под наркозом, как соловей разливался. Снилось, верно, тебе что-то приятное. Тем временем я с Африком вживляли тебе антиканцерные импланты и слоты для обновлений.

– Что? – голос Тима сорвался на шёпот. – Какие такие антиканцерные?…

– У тебя бессимптомный и неоперабельный рак поджелудочной железы, – внятно выговаривая каждое слово, произнесла Марина. – Уже в третьей стадии. Выживаемость полтора процента. Если бы Он не посадил тебя, в твои тридцать один, на «крючок», до тридцати двух ты вряд ли дотянул бы.

Услышанное Тим воспринял как, если бы его огрели по затылку тупым, тяжёлым предметом. Когда мерцание искр перед глазами прекратилось, он на выдохе спросил:

– И что дальше? – произнесено было жалобным, севшим голосом.

– Подписывай контракт и живи долго, особенно с обновлениями, но право выбора за тобой… – отвечала Марина.

– Ко мне тоже будет твой черныш приходить? – перебил девушку Тим, чтобы не озвучивались перспективы его отказа.

– В случае если ты поселишься где-нибудь поблизости. Район, где сейчас ты проживаешь, обслуживает другой. У каждого кота, знаешь, своя территория, которую он контролирует.

– Хвост?… – пробормотал Тим. – В ухо?…

– В правое, – уточнила Марина. – Привыкнешь, во-первых, а во-вторых, не так часто это будет происходить. Я, к примеру, обновляюсь два раза в месяц.

– У меня рак… – снова забормотал Тим. – Я думал, что это желудок и кишечник капризные. Ну поболит, пропоносит, через день-два, блевану пару раз за неделю… Думал меньше на пивко налегать надо… А тут рак… Полтора процента выживаемость!.. Я же без пяти минут покойник!

– Не переживай, так, – успокаивающе произнесла Марина. – Теперь у тебя ремиссия. Ты, как сейчас выразился, остановился в пяти минутах от бездны. Даже не на краю.

– О, как! – крякнул Тим и спросил:

– А почему Независимцу не сделать это для всех?

– Что? – не поняла Марина.

– Исцеление для всех. Чтобы все встали, как ты, или перестали умирать, как я, прозрели, услышали?

– Ах это?… – непонятно ответила Марина и продолжала. – Я тоже задавалась таким вопросом.

– И?…

– Потому что Он – вещь в себе, а не человек. Он не руководствуется критериями гуманистической морали и этики. Он – система программ, частью которой являемся и мы, люди, необходимые ему, как элементы. Он следует своей цели – отбыть с Земли, а не облагодетельствовать человечество, – терпеливо разъяснила девушка.

– Но если Он отбудет?… – начал было задавать Тим вопрос, но передумал и начал задавать другие:

– Как он планирует сваливать с Земли? В виде чего? Я слыхал про аппараты советской космонавтики, что до сих пор находятся на Венере. Если Он хочет сделать Исход в виде информации, почему бы ему не использовать электронную начинку тех аппаратов как приёмник. Это всего лишь радиолуч. Зачем ему новая программа исследования Венеры?

– Ты не подумал, – терпеливо стала разъяснять Марина, – что с тех пор прошло довольно много времени, а на Венере такие условия, что всё эти аппараты уже представляют из себя груды хлама, не говоря об электронике. Он планирует попасть туда в виде информационной матрицы в материальном исполнении. Такое зёрнышко в несколько миллиграмм веса. Песчинка, фактически. Сплошь чистый кремний. Кристалл с записью массива информации-вируса. Но для того, чтобы это зёрнышко пересекло тридцать восемь миллионов километров межпланетного пространства и попало в нужное место, требуются средства доставки. Чтобы они туда полетели, надо возродить программы исследований Венеры, которые свернули во времена оные. А для того чтобы её возродить, нужно произвести комплекс определённых мер и подталкиваний…

– Складно говоришь, – отметил Тим, глядя на Марину.

– То есть?

– Не вяжется как-то картинка и аудиосопровождение.

– Двадцать лет в парализованном теле как-то же надо было коротать. Вовсю занималась самообразованием, – отвечала девушка.

– А потом?…

– А потом меня резко разбогатели с чудесным исцелением… – Марина сделала пальцами «кавычки». – Пришлось по-быстрому съезжать и менять личность… Ещё два года в реабилитационной клинике в Швейцарии… Дорого, зато анонимно… Короче, по моим первоначальным паспортным данным я числюсь пропавшей без вести.