Пленник, проследив за пальцем, кивнул.

– Он охотник, - продолжал Итернир, - может даже мышиный след взять. А вон тот, который все со своим оружием нянчится, видишь, вечно угрюмый? Он давно на тебя зуб имеет, за то что просидел ночь на отвесной стене. Так что, искренне тебе не советую дергаться. Он же не человек почти, зверь. Ну что, будешь себя хорошо вести, проводишь нас к городу, или тебя сразу Лансу отдать?

Пленник испуганно кивнул.

Итернир обошел стол и наклонился к уху Кан-Туна:

– Слушай, тебе не кажется, что этого работягу следует отблагодарить?

– Объясни, - потребовал принц.

– Заплатить бы ему надо, - тихо, но настойчиво произнес тот.

– Ну и заплати.

– Да ты что!
– удивился Итернир, - откуда у бродячего артиста деньги?

– А ты артист?

– Ну, было дело...
– поглядел в потолок он, - ну, так как на счет денег.

– Ты хочешь, чтобы заплатил я?
– искренне удивился принц.

– Ну-у, - протянул Итернир, - ты пришел сюда, чтобы править. Так? Вот. А народ любит щедрых. А правители, которых любит народ, живут долго и спокойно. Вот.

– Эй, - махнул тогда рукой принц, крестьянину, копаясь другой рукой в кошельке на поясе, - подойди сюда! Вот, возьми золотой.

– Я... светлый принц, - бухнулся на колени тот, - я... даже... это слишком много...

– Оставь, - снисходительно махнул рукой Кан-Тун, хотя и видно было, что не такой уж и легкостью он расстался с монетой, - и скажи, нельзя ли у тебя достать лошадь?

– Нет, светлый принц, - поспешил тот с ответом, - здесь нет лошадей. Я ничем не могу помочь вам. Я бы очень хотел, светлый принц...

– Вот ведь!
– громко разорялся принц, - нет лошадей! Как так может быть?! Как же тут передвигаются люди благородного происхождения?!

– Осмелюсь предположить, - заискивающе склонился Итернир, возможно пешком...

– Оставь, - оторвал его от назревающей приятной и неторопливой беседы, Ригг, - мне надо бы сказать тебе кое-что.

Они немного отстали, оказавшись за спинами идущих вслед за гвардейцем спутников.

– Эта Лестница, очень странная, - начал Ригг, - давно же хотел сказать, да все забывал как-то. Я когда снизу-то смотрел, Лестница везде ровная была. А тут вон чего творится. Такое раздолье. Здесь же ступени конца краю нет. А снизу они все одинаковыми виделись. Чудно! И еще: здесь, как на стену-то поднялись, заметил - росы-то поутру опять не было!

– Это я того...
– услышав разговор, присоединился Крын, - я заметил, что это... ну... земля, в общем, здесь теплая. То есть... от нее жар идет. Росы и нет. Наверна.

– Это да-а, - покачал головой Итернир, - я тут тоже, когда связанный ложку в рот тягал, заметил такое дело...

Он изложил наблюдения, которые до того объяснял принцу. На этот раз беседой заинтересовался даже Ланс. После его рассказа все некоторое время молчали, обдумывая слова. И то, что стояло за ними.

– Вон он, - прервал тишину пути в полях Котьен, - вон он, замок. А чуть пониже его, видите, город.

Не так далеко по левую руку, виднелись невысокие скалистые холмы, переходящие в сплошную стену утесов, скрывающую горизонт. У их подошвы, на крутом скате возвышался замок. Ров, вал, деревянные стены, широкая каменная башня донжона и примыкающее к ней не такое уж и большое здание. Небогато. Неподалеку от замка, у основания склона, обосновался городок. Несколько небольших, редко двухэтажных, еще реже каменных, домиков, обнесенных рвом и тыном на валу.

– Что-то маловат замок, для нескольких государей-то, - поддел принца Итернир.

Кан-Тун гордо промолчал. Хотя ответить действительно было нечего, принц и сам был разочарован.

– Веди в трактир, - приказал он гвардейцу вместо возражений.

Просторный зал трактира был, на удивление, чист и светел. Слева от стойки вела на галерею второго этажа деревянная лестница. Посреди зала тянулись два общих стола, в углу сгрудилось несколько столиков поменьше.

За одним из длинных столов сидел, потягивая из обширной кружки, с невероятной скукой на лице, могучего сложения мужчина, заросший густой черной бородой с редкой проседью. За другим длинным столом, в углу, шумно разговаривая, разбрасывали вокруг грязный мусор ругани семеро гвардейцев.

Путники подошли к общему столу, хотя принц и сделал вялую попытку, тут же пресеченную на корню Итерниром, сесть за отдельный столик. Сели. На лице местного богатыря отразилось живейшее любопытство. Он оторвал скучающий, полный презрения взгляд от гвардейцев и уставился на вошедших. В то время как пьянствующие солдаты словно бы ничего и не заметили, продолжали опустошать кружки, неизменно пополняя их из кувшинов на столе.

– Эй, хозяин!
– громко крикнул Итернир, подзывая обитателя стойки, это был среднего роста человек, толстоватый, с необычайно добродушным лицом и плешью.