Кан-Тун согласно кивнул.

– Ну дела, - воскликнул Итернир, - что творится! И что же, как я понял по неудовлетворенной морде этого товарища в рясе, отказали? Правильно. Всегда знал, Ригг, что ты - настоящий друг, да и про тебя, принц, думал, что ты не совсем пропащий человек. Ай да мы! А не думаете ли вы, дорогие мои попутчики, что нас опять испытывают?

– Зачем?
– заговорил Ригг, - зачем все это, боги? Зачем так-то?

– Кто его знает, - ответил Итернир, - может быть, нас слишком много?

Но продолжить беседу не удалось. Вернули Крына, забрав Ланса.

Однако от Ланса жрец так же не добился толку. Тот несокрушимо молчал, игнорируя вопросы и не обращая внимания на пламенные речи, хотя и дал понять жрецу, что он не глухой. Хотя, жрец уже был готов к такому результату.

– Отказал?
– спросил Итернир вернувшегося Крына.

– От чего?
– недоуменно переспросил тот после некоторой паузы.

– Ого!
– обрадовался Итернир, - да наш жрец у стопы Великого сильно сдал за последнее время. Итак, друзья мои, что будем делать?

– Уходить надо, - твердо сказал Ригг.

– А почему, собственно, - вдруг заговорил Кан-Тун, - ты спрашиваешь нас всех, как будто, если идти, то всем вместе. Не пора ли позаботиться каждому о себе. Разве вы забыли, что до верха дойдет лишь один?

– Потому, - любезно ответил Итернир, - что мне кажется, что дошли досюда мы лишь потому, что держались вместе. Если бы не Ригг, мы бы все пропали в болотах, если бы не Крын, не построить нам моста, если бы не Ланс, лежали бы сейчас порубленными. Даже ты, Кан-Тун, помог нам, чего я от тебя никак не ожидал.

– А ты?
– вспыхнул Кан-Тун, - что сделал ты?

– Я-то?
– сник Итернир.

– Да что же ты, светлый принц, так на него накинулись?
– добро проговорил Ригг, - и он тоже помог, а как же? На Стене-то? Правильно он говорит, думаю, вместе держаться бы надо. А то как же?

– Ну, этот вопрос решили, - подвел итог Итернир, - дальше вниманию высокого совета предлагается вопрос о...

Но он был прерван открывшейся дверью. Ланс вошел без посторонней помощи и молча улегся у стены. Молодцы конвоя подхватили и вынесли Торока.

– Ты уже знаешь, о чем я хочу поговорить с тобой, так, мой мальчик?
– улыбнулся ему жрец.

– Я слышал, о чем говорили Итернир с Кан-Туном и...
– начал Торок, но оборвался на полуслове.

– И...
– мягко подтолкнул его жрец.

– И не знаю, что мне думать, - выдохнул мальчик.

– А нет нужды в раздумьях, - улыбнулся жрец, - надо верить, надо слушать голос твоей души.

– Но как же?
– удивился Торок, - ведь верховный бог - он бог разума?

– И бог веры, - добавил жрец, - если ты будешь смотреть только на траву, ты никогда не поймешь, что такое деревья. Ты понимаешь? Хотя, я забыл представиться. Мое имя Растерри, жрец у стопы Великого. Можешь называть меня, как хочешь. А как тебя зовут?

– Торок, - ответил мальчик, - у меня еще нет прозвища. Но будет, будет. Обязательно будет.

– Конечно, - согласился жрец.

Они недалеко отошли от строения, где содержались пленники, так, что его не было видно, и сели в густой тени на лавочке.

– Итак, ты присоединился к этим пятерым недавно?
– продолжил беседу жрец.

– Да, - ответил Торок, - там, внизу. Мы вместе строили мост. И даже сражались в битве. Они - герои.

– Может быть, мальчик, - кивнул жрец, мягко улыбаясь, - ты чист, как небо над нами. Тебя так легко обмануть...

– Не говорите так о них, я сражался с ними бок о бок, они хорошие люди!

– Может и так, - повторил жрец, - скажи. Теперь, зная истину о Лестнице, раскаиваешься ли ты в своем грехе?

– Да, - невольно вырвалось у Торока, - только Итернир говорит...

– О-о-о!
– всплеснул руками жрец, - этот Итернир, это тот, с которым я говорил вторым, так? Он далек от веры и богов. Он ничего не чувствует, но думает, что понимает. Но что можно понять, не слыша голоса бога? Как ты думаешь?

– Я... не знаю, - потупился мальчик.

– Я рад, - положил руку ему на плечо жрец, - рад, что ты не такой. Рад, что для тебя есть еще что-то святое в этом мире. Скажи теперь, ты столь молод, что не мог сам взобраться на Лестницу, ты родился здесь?

– Да, - сказал Торок, - мой отец... он...
– в его глазах вспыхнул огонек.

– Да, - прервал жрец, но столь нежно, что тому показалось, что он сам прекратил говорить, - теперь я понимаю. Они увлекли тебя. Пришли и смутили твой разум. Разбудили твою гордыню. Но теперь, теперь, когда ты знаешь истину. Теперь, у порога богов, ты раскаиваешься?