В доме послышались громкие голоса, разбирательства. Там пытались найти человека, который напал на Драмена. И только в этой комнате было тихо. Я смотрел на маленького зверя, на что мне отвечали тем же.

— Усыпишь любого, кто сюда войдет?

Раз уж это нечто послушалось тогда, то почему не поступит так же опять?

Крипс не ответил. Он спрыгнул с ноги и подбежал к дверному проему, останавливаясь возле входа у стены, вроде как прячась от посторонних глаз.

Неужели и вправду слушается безо всяких ут?

— Иди обратно.

Я явно сошел с ума или бредил. Ведь такого не бывает, люди не разговаривают с животными, не понимают их, особенно вот таких. Все-таки с моей головой что-то не так, сон, определенно сон. Осталось только открыть глаза, где Кира… где крипс не слушается Анахари, давшего обещание убивать подобных ему.

— Посмотри на чем ты стоишь.

Или он сидит сейчас?

— В такую ткань тоже можешь втыкать свои шипы. Не добирайся до шеи. Заканчиваются сапоги, и сразу же над ними протыкай. Понял?

Утвердительное попискивание от крипса.

— Спустись на пол. Подойди к моей ноге, — в приказном тоне говорил я, что живое скопление шерсти сразу выполняло. — Это обувь, в нее не пытайся всовывать шипы. Понял?

Не успел я сообразить, что крипс ответил, как услышал шаги в коридоре. Ко мне снова решили наведаться, намереваясь нарушить затянувшееся спокойствие.

— Иди, — прошептал я и притворился спящим.

Пусть думают, что крипс напал и на меня. Так будет проще — не надо ничего объяснять и лишний раз видеть Люмена.

— Ну это уже слишком, — раздался со стороны двери рев разъяренного беловолосого. — Кира, быстро сюда.

Мне так хотелось открыть глаза и посмотреть на это, но я позволил себе данную роскошь только когда услышал знакомый звук падающего на пол тела.

Сложно поверить, что все оказалось настолько просто. Заметил крипса, поговорил с ним, подождал, пока пискля всех усыпит, а потом уже можно выпрыгивать в окно вместе со своим стулом. Или попробовать повозиться с торчащим гвоздем.

Я поднял взгляд и наткнулся на забежавшую в комнату Накиру, которая охнула при виде двух валяющихся тел.

— Рири, — разозлилась Она, сразу же найдя глазами виновника произошедшего.

— Давай, — указал я ему что делать дальше.

Мне стало интересно: усыпит или нет? Ведь это Фичитхари, та, кого животные слушаются и любят. Столько раз я видел, как к Ней относился астопи, приносил еду, без конца обматывал хвостом руку, спал чуть ли не на Ее животе. И в то же время — полная противоположность по отношению ко мне.

Пискля запрыгнул на Ее платье, высунул шипы и… проткнул юбку. Я прикрыл глаза, поражаясь несообразительности этого существа. Ткань-то есть, а ноги почему-то под ней нет.

— Ты что творишь? — возмутилась Она, наклоняясь к крипсу.

Тот лишь подал голос и начал неровной дорожкой убегать, вскоре скрываясь за моим стулом. Словно его поймали во время преступления и сейчас главное отсидеться в укрытии.

Удивление на лице Накиры быстро сменилось настороженностью, затем растерянностью. Она прикусила нижнюю губу, собираясь что-то сказать. В груди у Нее вряд ли сейчас чувствовалась тяжесть — крипс слегка отвлек меня от того нахлынувшего отвращения.

— Ари, — сделала Она шаг по направлению ко мне, протягивая руку.

— Даже не думай сейчас что-либо говорить, — скривился я, отворачивая голову.

Слишком сложно оказалось скрывать эмоции, у меня не удалось. Жаль, что крипс промахнулся, лучше бы Накира лежала сейчас с остальными и не мешала мне покинуть место, о котором поскорее стоит забыть.

Она все-таки подошла, тихо вздохнула, а после принялась развязывать сзади мои руки. Я чуть было не запротестовал, чтобы не дотрагивалась, держалась подальше, ушла в любую из возможных сторон и никогда больше не попадалась на глаза. Моего любимого монстра больше нет, он пропал, остался лишь в памяти, в том путешествии в Анатоликан и обратно. И пусть эта девушка похожа на ту, теперь я знаю, что сложившийся в голове образ моей маленькой зверюги и Накира — два разных человека.

— Ари, — произнесла Она подрагивающим голосом. — Я не…

— Что ты не? Плевал я на все твои отговорки! Закрой рот и… — у меня не удалось продолжить в том же духе.

Я шумно втянул воздух и покачал головой. Мои глаза пытались найти опору, чтобы отвлечься, не думать о девушке за спиной, которая начинала плакать.

Еще одна манипуляторша.

Это было не хуже пытки — сидеть и ждать, слышать, чувствовать, сдерживаться. Подушечки пальцев так часто прикасались к моей руке чуть выше запястья, пытаясь поладить с веревкой. Тихое шмыганье носом и тяжелое дыхание резали слух. Раньше я бы пожалел, а сейчас — лишь сделаю вывод и отвернусь, стараясь не обращать внимание.