— Разве он не прекрасен? — посмеялась Мать. — Высшая форма, совершенство. Все вы сдерживаетесь и не решаетесь обрести свою истинную сущность. Взгляни же, Ливай. Ты сможешь стать таким же.

— Я теперь знаю, что такое красота, — вполголоса процедил я, медленно двигаясь и следя, чтобы Жнец и Мать были в поле зрения. — А это уродство и мерзость.

Крылатый, гулко рыкнув, замахнулся. Проворнее, чем можно ожидать от такой громадины. Я успел увернуться и с переворотом скрылся за колонной. Вскочил обратно, и меня тут же подбросил мощный сгусток тьмы и швырнул в стену.

Мать и Жнец вместе работали слаженно, не могу не признать. Но это не значит, что я готов сдаться без боя. Поднявшись, я отбил поток темноты клинком. Не знаю как в остальном, но, кажется, металла эта тварь опасается.

Побежал к флангу, пытаясь выйти в неудобную для Жнеца позицию. Он понял идею и замахнулся. Едва успел перепрыгнуть через косу, как пришлось уклониться от заряда тёмной энергии. Гигантское оружие подрезало колонну и та, с рустом накренилась, чудом зацепившись за потолок и только потому устояв. Нужно попытаться использовать это.

Резко свернув, я побежал прямо на жнеца. Атаковать косой он пока не мог, но попытался наступить на меня непропорционально длинной ногой. Я рубанул по его голени мечом и резко повернул, пока тварь возмущённо шипела. Конечно, моя атака для него не страшнее кошки, но мне нужно лишь отвлечь.

Я побежал к Алане, оставшейся без прикрытия своей марионетки. Мать направила в меня потоки черноты, которые я легко отбил мечом. Жнец, забыв о ноге, бросился на защиту. Он знал, что в ближнем бою у неё нет шансов. Может Феран ещё там?

Я ускорился, вновь меняя направление. Жнец окажется точно под балкой. Я запрыгнул на неё и обрушу на его башку. Монстр снова угадал идею и разнёс колонну ударом кулака. Сильно оттолкнувшись, я подпрыгнул, вонзил меч в обезображенную морду твари и провернул.

Вой едва не взорвал уши. Выдернув оружие, я торопливо провёл ладонью по лезвию с чёрной кровью и частями плоти монстра.

Рёбра сжало так, что они затрещали. Я оказался в громадном кулаке. Вдох не сделать, но руки свободны. Скрипя зубами от боли, я сконцентрировался на плоти. Может я смогу подчинить его? Или достучаться до Ферана.

Да, здесь не было Дианы и даже Армандо, чтобы позвать меня назад. К тому же захват монстра их сказок вряд ли возможен, но я должен попытаться.

Всё вокруг завибрировало. Я слышал, как фыркал Жнец и что-то говорила Алана.

Я генерал и основная задача — защищать мир от таких тварей, как они. Плевать получится или нет. Я приложу все усилия, даже больше, лишь бы справиться. Пока я жив, тьма не получит этот мир.

Пальцы Жнеца понемногу разжимались, по моей воле. Я сделал спасительные вдохи. Удвоить усилия и…

Меня будто окунуло в непроглядное болото. Тьма обволокла, лишая сил и понимания, что происходит.

Алана!

Я пытался двигаться и высвободиться, но ничего. Лишь тьма, в которой я тонул.

— Хватит противиться, Ливай. Просто успокойся, воссоединить с братьями и своей Матерью.

Я открыл рот, сам не зная, что хочу сказать, но с губ сорвался лишь слабый хрип. А после свист, шум и презрительно выплюнутое:

— У него только одна мать. Лапы от моего сына убрала, змея!

Уже знакомый свист. В кисть Жнеца влетел топор, намертво застревая в посеревшей плоти. Давление на рёбра резко ослабло, и я смог вдохнуть.

Мама. Кажется, во всех мирах никто не умеет появляться настолько громко и эффектно. Обычно это вызывало тревогу, но сегодня я был рад, что Лагерта здесь. Говорят во время призыва, она рухнула прямо на императора и сломала ему ребро, а после едва не отрубила голову виверне. Объявила это трофеем во славу Одина.

Рука тёмного дрогнула и разжалась. Я поморщился от боли, а после скатился с его ладони. Успел выхватить топор, выпуская из раны больше тёмного дыма, затем рубанул снова.

Жнец зашипел. Тяжёлое оружие с глухим стуком упало на пол и монстр почти по-человечьи стал баюкать раненую руку. Алана неожиданно завизжала и рванула к нему. Хороший знак. Если боится, значит они смертны, как минимум Жнец, только вот убивать будет непросто.

Рёбра жгло, на языке липкий металлический привкус, а голова немного кружится. Бывало и хуже. Я слышал бодрые шаги и, не оглядываясь, кинул за спину топор. Лагерта поймала и со свистом вычертила в серой дымке перед собой крест.

— Развлекаешься, — ухмыльнулась она, придержав моё плечо. — А уроки сделал?