— О, я отдал! — заверил он с грустью. — Внес в реестр государственных открытых лекарственных препаратов как только прошли первые успешные испытания.

— И?

— Его стали производить на местах, но цену поставили такую, что он был по карману только знати. Я не мог смотреть на это и стал производить его на своих мануфактурах в огромных количествах и отпускать по минимальной стоимости. Из-за насыщения рынка местные алхимики не могли продавать раствор по цене, которая была бы им выгодна и отказались от производства вовсе.

— О… — Тесс в это верила всей душой. Кто же станет производить то, что нельзя с выгодой продать.

— Да. Теперь моя фабрика в Гладро производит только легочный раствор. А в Белой роще я поставил его на линии три дня из семи.

— Мэтр, вы же разоритесь. А если вы разоритесь, кто будет делать раствор дальше? Об этом вы не думаете?

— Разумеется, Тереза. Думаю и думаю с ужасом. Я предлагал государю принять закон о всеобщей медицине, но его мысли, увы, посвящены войне.

Тесс хмыкнула.

— Но у вас ведь тоже есть контракты с армией.

Ла Росси вопросительно поднял бровь. Левую как и всегда. Правая только невнятно дернулась.

— Баронесса Ларенье мне говорила. — пожала плечами Тереза.

— Когда расписывала вам приемлемые партии на приеме у графа Шеферда, полагаю? — он горько вздохнул. — Да, я вынужден брать государственные контракты. Но только на форму из непромокаемой ткани, медикаменты и наборы первой помощи. Оружием я не занимаюсь принципиально, хотя мог бы заработать на нем миллионы.

— М-миллионы?! — задохнулась Тесс. Со счетом у нее проблем не было, она знала сколько в миллионе нулей, но представить себе такое богатство ей не хватало воображения.

— Армейские контракты лучшее, что может получить алхимик. Огромные заказы и отплачены короной. Престижно и прибыльно. Наши мушкеты давно не обновлялись, Ретт вот тоже хотел бы, чтобы я занялся ими, но я не желаю. Это ужасно, делать вещи, которые забирают жизнь.

Тесс хмыкнула.

— Но ведь оружие не только убивает. Оно еще и защищает того, у кого оно в руках.

— Я с этим несогласен. — мягко, но твердо возразил Жан и улыбнулся ей. Тесс поняла, что уже совсем привыкла к его отталкивающим гримасам и перестала на них реагировать. Она просто понимала когда он хмурился, а когда смеялся, хотя лицо его всегда было перекошенным и дергающимся.

— А как вы сдружились с графом Шефердом, мэтр?

— С Реттом? О, мы вместе проходили практику у метра Дюналя. Он был там единственным оборотнем, а я единственным провинциалом. Нас обоих не хотели там видеть, но мне помог мой третий грант с общегаливарской выставки алхимических новшеств, а Ретту его фамилия. Графу Шеферду не так просто отказать в нашей с вами столице, вот мэтр Дюналь и не отказал. К сожалению, Эверетт так и не смог закончить тот курс.

— Почему? — Тесс не особенно было интересно что там Шеферд мог и не мог, однако она слушала и запоминала. Кто его знает какие мелочи могут пригодиться Леониду. На мгновение ей стало стыдно перед Жаном, который доверчиво выкладывал ей все о своей дружбе, но Тесс отмахнулась от этих мыслей. Что толку корить себя? В конце-концов, она не Жана предает, а просто узнает кое-что о Шеферде… Ничего и страшного, ведь так?

— Его отец прознал и немедленно вызвал его в полк. Остаться значило потерять звание и попасть под трибунал. Приказы генерала капитану нельзя проигнорировать.

— Граф Ричард не знал, что Эверетт учится? — удивилась Тесс.

— Он знал, но лишь отчасти. Принимал это как увлечение юности и только. Когда узнал, что Ретт пошел учиться к мэтру Дюналю, а об этом, разумеется, сразу прознали все придворные, рассвирепел. Оборотень-алхимик! Немыслимо и смешно. Слышали бы вы, что другие ученики шептали у Ретта за спиной. В лицо, понятное дело, никто и слова сказать не смел. Ретт любит науку и если бы мог уделять ей достаточно времени, несомненно, стал мастером, но… Увы, — Ла Росси пожал плечами. — Его семья и служба отнимают все время.

— А вы? Вы были из провинции, вам тоже досталось от столичных умников? — Терезе стало по-настоящему любопытно как сын красильщика с юга страны стал самым известным алхимиком столицы.

— О, да. Но мне в отличие от Ретта все высказывали в лицо. Как вы понимаете, я не наделен опасной оборотнической ипостасью, что может игнорируя раны от любого оружия, сломать обидчику хребет. И знаменитого почтенного семейства за моей спиной не было. Все чем я обладал, были знания, талант и огромное желание работать в сфере алхимической медицины.