— Я испугался. Просто, когда мне не по себе, начинаю нести, что попало.

— Ладно, хватит на сегодня. Я видела через помощников, как вы пытались съесть дикий виноград.

— Нам этого так и не удалось. Так он был диким?

— И жутко кислым.

— А кто такие ваши помощники?

— Андроиды, оставшиеся от древних. Они использовали их для внедрения в среду людей. Понимают только один язык, шумерский. Через андроидов нам удалось воссоздать его и научиться управлять бородатыми «болванами». Они идеальные помощники, намного умнее тех роботов, что научились производить мы.

— Вид у них слишком припудренный, как у нарциссов, зацикленных на своей внешности.

— Древние хотели, чтобы их искусственные протеже выглядели лучше людей ради безусловного подчинения. Они красивее, выше, сильнее, работоспособнее, умнее, сдержаннее.

— Но что-то пошло не так? О шумерах мы знаем не так уж и много. Их цивилизация не возглавила эволюцию человека.

— Мы считаем, как только древние поняли, что мы настолько другие, что им просто не понять наши мотивации, уступили нам право управлять планетой. — Ольга резко потянулась к моему лицу рукой.

Я перехватил ее ладонь у самого носа. У нее точно имелись силовые модификации. Я чувствовал, как крепка ее хватка. Она посмотрела мне в глаза, а другой рукой стянула с моего запястья вниз рукав комбинезона. Провела по коже пальцами и усмехнулась.

— Мне вдруг померещилось, что у тебя есть улучшения, — произнесла она загадочным тоном. — Такая невероятная реакция.

Как хорошо, что она осмотрела мою новенькую правую руку, лишенную модификаций.

— Не понимаю, о чем вы. Я что был болен? — Прикинулся идиотом.

— Не важно. Выходи отсюда, тебя встретят, чтобы проводить в столовую. Приятного аппетита. — Она отвернулась от меня и направилась к своему рабочему месту.

— Спасибо, — поблагодарил я и вышел.

Меня ждала женщина с папкой в руках. У меня сложилось впечатление, что просьба проводить меня в столовую отвлекла ее от важных дел.

— Не отставайте, — предупредила женщина и бодро направилась по коридору.

Я поравнялся с ней.

— Скажите, отсюда можно выбраться? — наивно поинтересовался я.

— Да. Двое уже выбрались. Ногами вперед.

— Так все строго? Зачем?

— Не задавайте мне вопросов, ответы на которые могут быть поняты моим руководством превратно. Работа здесь билет в одну сторону.

— Дело в секретности или нет обратного выхода в наше время?

— Я вам ничего не скажу. Вот ваша столовая.

— У меня нет кредитов.

— У нас все бесплатно.

— Ясно, коммунизм построенный в отдельно взятом подземелье, или тур с «олл инклюзивом» который я не заказывал.

— Приятного аппетита. — Она кивнула на дверь и, не дожидаясь, когда я ей воспользуюсь, вернулась к своим делам.

Я вошел внутрь столовой. Она больше напоминала приличное кафе для интравертов. Почти все места были отделены кабинками. Местных можно было понять, вытерпеть остаток жизни видеть одни и те же лица, не каждому по силам.

— Гордей!

Айрис показалась из-за дальней кабинки. Я ужасно обрадовался, увидев ее. Разлука в полчаса показалась мне целым годом. Она обняла меня, будто тоже соскучилась.

— Опустошила кормушки? — поинтересовался я у супруги.

— В момент. Бедные детишки впились в них клещами. Как там бедный Никас теперь? Как наши родители? — Она задумалась.

Рядом с ней стояли две железные миски из нержавейки, как у собак. В одной желтело что-то напоминающее гороховый суп-пюре, в другой йогурт или пудинг.

— Выберемся, не переживай. А что ты ешь?

— Без понятия. Что-то со вкусом чего-то. Ничего знакомого. Съедобно, некалорийно. Мне сказали, что в условиях низкой гравитации лишние калории моментально вызывают диабет. Наверное, это что-то типа желированной воды со ароматизаторами и витаминами.

— А тут есть медблок?

— У меня такое ощущение, что нет.

Мне тоже принесли те же самые блюда и поставили на стол. Я поблагодарил официантку. Она ничего не ответила, будто моя благодарность была ей неприятна.

— Они тут все какие-то уставшие и взвинченные, — поделилась Айрис своими наблюдениями.

— Мамочки, у которых нет молока, выглядят так, будто сидят на препаратах, снижающих физиологическую активность. — Она изобразила пустой взгляд, открытый рот и медленные движения. — О чем говорили с Ольгой после моего ухода?