А он похлопал меня по плечу и говорит дружелюбно:

– Ты кафтар боз, я кафтар боз, воевать не надо, ходить в гости надо! Афганистан ходи, голубей дам. Хороший кафтар у меня. Барашка кушать будем.

Я аж чаем поперхнулся, типа как в фильме «Бриллиантовая рука» – «Приезжайте к нам на Колыму!» Но вежливо улыбнулся и предложил:

– Мы уж там были. Ты лучше в Казахстан приезжай. Я тебе своих подарю. И карам-шорпой угощу.

Дух расхохотался:

– Карам-шорпа не вкусно, мясо совсем мало.

Ушли они, попив чая, а я ещё долго встать с лавки не мог, ноги как ватные стали. Ни себе чешуя, сходил за пряниками. Кафтар бозник полоумный. Сам чуть не попал, и солдата-водилу чуть не подставил.

– Ну, кафтар, я-то понял, что это голубь. Кафтар боз – голубевод. А карам-шорпа, это что?

– Это так они наше первое блюдо прозвали. Карам переводится – капуста, шорпа – бульон. Они в шутку так наше кушанье называли. Мяса там-то в натуре не было. Откуда в солдатских щах мясо-то? Вот, друзья по оружию, на дружественных обедах и хлебали карам шорпу.

Глава четвертая.

«ПОЛКОВНИКИ НЕ БЕГАЮТ»

Салават ведет автомобиль. Олег сидит на переднем пассажирском сидении. Впереди, на перекрестке, наряд ДПС.

– Пристегнись, индейцы стоят.

– Не положено, – отмахивается от друга Барсуков.

– Почему?

– Согласно пунктам устава Сухопутных войск, полковникам пристегиваться и бегать запрещено.

– А что так?

– В мирное время это вызывает смех, а в военное панику.

Оба хохочут.

Автомобиль проезжает мимо наряда. Инспектора стоят, рассматривая поток автотранспорта. Насыров, смеясь:

– Они фуру ждут.

– Если водитель и пассажир не пристёгнутые, значит, всё нормально. Русская логика, – делает предположение Олег.

– Так, может, полковники и без парашютов прыгают?

– Прыгать не прыгают, а летают – это точно, – улыбается Барсуков, окунаясь в прошлое.

***

1993 год. Район Тахта Базара.. Пост. Советско-афганская граница.

Колхоз им. Чапаева.

Толстый председатель колхоза, важно, по-хозяйски, заложив руки за спину, идет по аулу. Ему кланяются колхозники. Здороваются. Председатель подходит к крыльцу сельского совета.

Во дворе стоит верблюд, привязанный к глиняному забору. Водитель крутит рукоятку кривого стартёра, пытаясь завести старенький ГАЗ-52. Тихое и спокойное туркменское утро. Кричат петухи, тявкают собаки.

Внезапно тишину жизненного уклада нарушает рокот вертолёта. Проносится тень МИ-8. Раздается свист падающей бомбы. Председатель падает на землю, прикрыв бритую голову руками. В кучу навоза за дувалом плюхается пустая бутылка из-под водки. Председатель открывает глаза. Встаёт, отряхивается тюбитейкой, Смотрит по сторонам и грозит вослед вертолёту кулаком:

– Я вашу маму любил!

Военный аэродром. Туркмения. Час спустя…

Группа солдат во главе с капитаном Барсуковым, в полной амуниции, пригибаясь, бежит к вертолёту Ми-8. В открытые двери, махая руками, торопит лётчик, показывая на часы. Солдаты по очереди заскакивают в вертолёт и рассаживаются на лавочках вдоль бортов. Олег запрыгивает последним. Двигатель вертолёта набирает обороты, и машина, плавно двигаясь вперёд, начинает подъём.

Второй лётчик кричит командиру, кивая головой в сторону кабины:

– Давай к нам!

Барсуков встаёт и, опираясь на плечи своих солдат, проходит к пилотам.

Первый предлагает:

– Держи контрабас.

Он протягивает фляжку. Второй пилот угощает галетой из сухого пайка.

Олег видел пьяных танкистов и водителей. Видел даже машиниста паровоза, синего, как туркменское небо. Но пьяных в хлам летчиков он созерцал впервые. Самое абсурдное в этой ситуации было то, что вертолётчики не находились где-то там за облаками, как поётся в песне, а управляли вертолётом, в котором летел капитан и его подчинённые.

– Нет, я не буду! Да и вы бы завязывали!

– Ну как хочешь. Хозяин барин. Наше дело предложить – ваше отказаться.

Второй лётчик, засовывая демонстративно в рот галету, и отодвинув Барсукова, проходит в салон. В районе хвоста он берёт парашюты и кидает под ноги солдатам.

– Надевайте.

Воины крутят парашюты и пытаются их нацепить.

– Они что, парашютов никогда не видели?

– А где бы им их показывали? Пехота! Они противогазы-то толком не умеют надевать, а ты парашюты им суёшь! – заступается за своих бойцов Олег.