Шрифт:
— Так что же такое «Джейн Эйр»? — спросила Лорен, внезапно повернувшись ко мне. — Это книга, на которой основана «вампир Джейн», верно?
— Гм, ну… — пробормотала я. С чего бы мне начать? — Джейн Эйр-гувернантка.
— А что такое гувернантка? — спросил кто-то.
— Это вроде, как учитель, но и няня тоже. Бронте работала гувернанткой, как и ее сестры. Она ненавидела это занятие.
— Почему же? — Шайлер выглядела озадаченной. — Я немного завидую своей няне. Она ходит в парк с детьми и берет их на игры, и ей за это платят!
— А гувернантки убирали в доме, готовили здоровую пищу и занимались легкой стиркой? — спросил кто-то еще. — Если так, то, возможно, мне придется нанять гувернантку.
— Так трудно найти хорошую няню, — пожаловалась Куинси. — Они такие ненадежные. И они могут быть капризными.
— Мы заставляем наших подписать соглашение о конфиденциальности, — сказала Марни. — Осторожность никогда не помешает.
— Вот именно, — согласилась Шайлер. — Я сказала в агентстве, чтобы они присылали только «зрелых» дам, то есть, старше пятидесяти лет.
Женщины постепенно пьянели, и вскоре всякое обсуждение книги было оставлено, и все просто сплетничали, наполняли свои бокалы вином и слонялись по патио. Я глубоко вздохнула, радуясь, что, по крайней мере, моя роль закончилась. Когда я встала, чтобы наполнить свой бокал вином, ко мне подошла Бекс с экземпляром «Еженедельника Выпускников Принстона» в руках.
— Ты получила журнал на этой неделе? — спросила она.
— О, я давно сменила адрес так что…, — пробормотала я. На самом деле я перестала читать его много лет назад, когда головокружительные новости о свадьбах, детях и продвижении по службе стали для меня непереносимы.
— Я хотела спросить, не знаешь ли что-нибудь о новом президенте Фэрфакса. Он производит впечатление.
Она протянула мне журнал. На обложке была огромная фотография Адама, одетого в костюм и галстук, со скрещенными руками на груди.
«Адам Мартинес' 03, Президент колледжа Фэрфакс, освещает новый путь», — гласила надпись.
— Ух ты, — восхитилась я, листая журнал. — Не знала, что он попал на обложку.
Внутри была еще одна фотография Адама, на этот раз со времен выпускного курса. Он стоял в профиль, широко улыбаясь, в рубашке с воротничком и галстуке, который я купила ему по случаю в Джос. А. Банк на Нассау-стрит. На галстук я истратила все деньги, которые скопила на подработке. Боже, какими мы были детьми… Я бегло просмотрела статью.
«Адам Мартинес ' 03, Президент Фэрфакс Колледж, освещает новый путь»
Адам Мартинес ’03 помнит первый раз, когда он ступил на территорию кампуса Принстона.
«Я только что совершил свой первый полет на самолете, и мне казалось, что я попал в совершенно новый мир», — говорит он.
Он родился в Гватемале и воспитывался в Лос-Анджелесе матерью-одиночкой, которая бежала от Гражданской войны на родине. Мартинес и его мать поселились в латиноамериканской общине к востоку от центра города. Адам был не по годам развитым ребенком и талантливым спортсменом, и вскоре он привлек внимание работодателя своей матери, который предложил помочь оплатить его обучение в местной католической школе для мальчиков. Адам преуспевал во всем: успешно играл в футбол, был добровольным судебным переводчиком и президентом своего класса в средней школе.
Когда пришло время подавать документы в колледж, Мартинес решил, что останется дома.
«Моя мать не хотела, чтобы я уезжал далеко, — рассказывает он. — Я ее единственный сын, и, если бы это зависело от нее, я бы, наверное, до сих пор жил с ней!».
Случайная встреча с адвокатом во время работы волонтером в суде познакомила его с Принстоном.
«Этот молодой парень, помощник окружного прокурора, спросил меня, где я собираюсь учиться. Я ответил, что не думал об этом, и он посоветовал мне поступить в Принстон, его альма-матер. Он считал важным познать мир за пределами Лос-Анджелеса и заставил меня поверить, что Принстон вполне достижим для такого как я».
Мартинес подал заявление и был принят на полную стипендию. Он прибыл в кампус взволнованный и полный планов.
«Оглядываясь назад, я понятия не имел, во что ввязываюсь, — продолжает он. — На мой взгляд, Принстон был окутан огромным количеством мифов. Я читал «Великого Гэтсби» в средней школе и знал, что Ф. Скотт Фицджеральд учился в Принстоне, поэтому я пошел в библиотеку и изучил каждую книгу, написанную им. Я прочитал «Эта сторона рая», по меньшей мере, три раза и посчитал, что готов. Но как же я ошибался».
Мартинес описывает одинокий первый год обучения, полный тоски по дому и неуверенности в себе. В конце года он решил взять академический отпуск, не зная, вернется ли обратно.
«Я думал, что Принстон совершил ошибку, приняв меня, — сказал он. — Я знал, что люди относились ко мне с предубеждением, и чувствовал невероятное давление, чтобы доказать им, что они ошибаются. Я старался быть лучшим, но, в конце концов, сдался».
Свободное время помогло Мартинесу обрести перспективу.
«Мне нужно было немного повзрослеть. В свободное от учебы время я подрабатывал на разных работах, но продолжал читать все, что только мог найти в библиотеке: историю, экономику, литературу, газеты. Я понял, что пропустил школу».