— Ты знал, что он Дева? — спросила я, листая страницы журнала.

— Где ты это читаешь?

— ЮС Уикли. Они снимают фильм под названием «Двадцать вещей, которых ты не знал о Джеке Линдси».

— Дай мне это! — закричал Ларри, выхватывая журнал у меня из рук. Он прочитал статью и отбросил ее в сторону. — Он не отвечал на эти вопросы, — пренебрежительно сказал Ларри. — Это сделал кто-то другой.

— Подожди, что ты имеешь ввиду? — спросила я. — Джек теперь сам не отвечает на вопросы?

— Студия наняла фирму по управлению кризисными ситуациями, — поведал мне Ларри. — У него есть пиарщик, который отвечает на все запросы прессы. У него также есть телохранитель, который следит за ним 24/7.

— Для чего? — Удивилась я. — Чтобы защитить его от папарацци?

— Нет, чтобы защитить его от самого себя. Они не хотят, чтобы он снова жульничал. — Ларри вздохнул. — То есть, больше никаких тайных свиданий с муа (Фр.).

— Он все еще звонит тебе? — спросила я, забирая журнал обратно.

— Он писал мне смс. На этой неделе у него будут совместные мероприятия, посещение больных детей в больнице, проведение благотворительной акции на десять тысяч, участие в аукционе. Они пытаются занять его чем-нибудь. Он беспокоится, что они собираются конфисковать его телефон в скором времени.

— Ты действительно думаешь, что они это сделают?

— Я не знаю, — сказал Ларри, выглядя обеспокоенным. — Я умру, если это случится. — Он жалобно посмотрел на меня. — Энн, ты, наверное, считаешь меня жалким, но я ничего не могу с собой поделать. Я действительно скучаю по нему. Скажи мне, что все будет хорошо. Пожалуйста.

— Все будет хорошо, — повторила я, стараясь говорить более убедительно, чем чувствовала.

ЗА НЕСКОЛЬКО НЕДЕЛЬ, предшествовавших сроку сдачи книги, я пропустила несколько своих регулярных визитов к отцу, отпрашиваясь по телефону или электронной почте. Теперь, когда он хорошо устроился, я часто чувствовала себя нежеланной компанией, когда приходила к нему в гости, прерывая его обеденное свидание с Хелен или ежедневную игру в покер. Когда я спрашивала, как у него дела, он закатывал глаза, как подросток, а затем просил еще ватные палочки, батарейки или майки, прежде чем прогнать меня. Я решила, что мое отсутствие вряд ли будет замечено.

Тем не менее, в качестве епитимьи, во время моего следующего визита, я принесла отцу огромную банку орехов и новые электронные часы для его спальни. Я нашла его сидящим в одиночестве в алькове, который персонал украсил в стиле гостиных 1940-х годов, со старомодным радио, играющим музыку биг-бэнда, дамскими шляпками, выставленными на полках, и военными памятными вещами. Обычно самые старые обитатели дома собирались здесь, дремали или слушали музыку, но сейчас он был пуст. Сидя на диване рядом с отцом, я чувствовала себя так, словно случайно забрела на сцену.

— Где ты пропадала? — ворчливо спросил папа, разглядывая новые часы.

— Извини, у меня был дэдлайн, — сказала я. — Сроки приближались, я работала ночами.

— Они со специями? — спросил папа, открывая банку с орехами и принюхиваясь. — Мне такое нельзя. Это беспокоит мою простату.

— Я привезла не соленый сорт, — ответила я.

Отец осторожно попробовал один из орехов кешью.

— У меня опять кончились ватные палочки, — добавил он, жуя. — Я действительно думаю, что кто-то их крадет. Я никак не мог израсходовать их так быстро.

— Угу, — сказала я, стараясь не выдать невнимательность. — В следующий раз я принесу еще.

— Только не дешевые, ладно? Те, что с фирменным знаком. Я чувствую разницу.

Я вздохнула.

— Обещаю, что принесу тебе нужные. — Я оглядела альков. — Так, где же все?

— Делают прическу. Сегодня здесь парикмахер.

— Ты пообедаешь с Хелен позже?

— Она злится на меня, — проворчал папа. — Я забыл про ее день рождения на прошлой неделе, и она решила поиграть в молчанку.

— А как насчет Джорджии?

— Кого?

— Джорджия-серебряные волосы? Я встретила ее на рождественской вечеринке.

— Ах, Джорджия? Она переехала в другое учреждение. Я давно ее не видел.

Я посмотрела на телевизор, установленный на одной из стен, единственный анахроничный штрих в комнате. Там был повтор «Закона и порядка», и я увидела, что Джек Линдси был приглашен на главную роль в роли конгрессмена, обвиненного в романе с интерном, а затем в ее убийстве. Исподволь, я начала смотреть.