Внезапно капитан вскинулся и обернулся. Его взгляд я ощутила кожей, меня в буквальном смысле вдавило в пол, будто на спину бросили пару тяжёлых мешков. Не больно, но дышать тяжело. И страшно, если честно. Когда из груди акрона вырвалось глухое рычание, стало совсем дурно. Сейчас Нелька как заметит, ка-ак…

— Уводи банши! — приказ Алукарда, хоть и значительно искажённый из-за акцента, прозвучал на всеобщем.

Роберт недовольно мотнул головой и подался ко мне.

— Уводи банши! — совсем близко прошипел цаце. — Сейчас!

Вздрогнув от неожиданности, я дёрнулась и посмотрела прямо в глаза капитану. Не голубые — тёмные, гипнотически завораживающие и… голодные. Мгновенно замутило, но прежде чем хоть что-то поняла, коридор заполнился визгом.

— Она? Она! Мирта!!!

— А-а-а! — заорала я от жуткой боли, зажимая уши.

Вопль банши — это что-то.

Слава Вселенной, оглохнуть и сгинуть во цвете лет не дал Алукард — вокруг нас вспыхнул купол абсолютной защиты. Прежде чем он окончательно потерял прозрачность, я успела увидеть, как Роберт вскакивает на ноги и с криком «Нелли!» бросается прочь. Любовь победила жажду мести — блондинка полетела следом, а я обессилено всхлипнула.

Не знаю, от облегчения, усталости или боли, но я уткнулась лицом в жилет Сэла, вцепилась в него обеими руками и заплакала. Плавная речь цаце успокаивала сама по себе, хотя смысла его витиеватых фраз я сейчас почти не понимала. Кое-как удалось встать лишь через несколько минут.

Когда Алукард поднял гарна и спросил, могу ли идти сама, только кивнула в полной прострации и, шмыгнув носом, поплелась за ним. О непрезентабельном виде и отсутствии одежды даже не вспомнила. Как дошли — не помню, как забиралась в стаб — смутно. Когда цаце приложил к плечу и активировал тканевую таблетку, даже не моргнула.

Такие во всех больницах используют. Правда, больше после операций, но и пустота с ним. Укладывалась, без особого интереса наблюдая за тем, как от толстенького кругляшка по коже расползается непрозрачная серая плёнка. Через пару минут таблетка превратится в дезинфицирующий комбинезон. Влаго- и воздухопроницаемый, зато непрозрачный и безразмерный. Он потом сам пропадёт.

Алукард накрыл меня простынёй и активировал стаб. Уже проваливаясь в сон, я горестно всхлипнула. Надо было в школе ударно физкультурой заниматься, а я всё читала, читала… Кто же знал, что на меня, заучку, свалится такое?

И вот сижу я на подавляюще огромной кровати полукровки. Как дышать не помню. Таращусь на щуплого лорри, обнаружившегося между подушек.

Это… это… провал.

Синий балахон не по размеру практически скрывал его тело. На виду оставались только голова и кисти рук с длинными, очень тонкими и кривоватыми пальцами, увенчанными изогнутыми когтями. Увы, лично мне этого хватило с лихвой.

Облизнув губы, я неуверенно поздоровалась с представителем расы креблинов, а уж потом задалась вопросом, откуда он тут взялся? У нас на базе работали трое, и тот факт, что они весьма раздражительны, я запомнила быстро.

— Ого, а девочка-то встречалась с моими соплеменниками, — хмыкнул новый член нашего кружка. — Она использовала традиционную форму вежливости, да и губы едва разомкнула. Это лишний раз подтверждает твою догадку.

Зелёные, как весенняя трава, глаза под тяжёлыми серыми веками блеснули, но больше ни один мускул на лице лорри не дрогнул. Даже большие треугольные уши остались неподвижными. У меня от желания оказаться как можно дальше отсюда засвербело под ложечкой. Вот зря Улянь мне рот скотчем не заклеил! Целее был бы. Хотя… скотча маловато. Надо ещё мешок на голову, чтоб мимикой не отсвечивала.

Тут дело в чём… Креблинов в космосе или на улицах не родной для них планеты повстречать почти невозможно. Нельзя сказать, что они не покидают своего мира, как те же тайсы или хихи, просто работают исключительно на Союз и почти всегда в сфере учёта и финансов.

Представители этой расы всегда отличались крайне неуживчивым нравом, скрупулёзностью в делах и педантичностью, граничащей с безумием. За попытку отклониться от протокола хоть на полшага голову оторвут и не поморщатся. И да, чувства юмора у креблинов нет. Улыбку они воспринимают как вызов, а то и оскорбление. Как с такими в реальной жизни работать?

Сглотнув, почувствовала, как нервная улыбка предательски упрямо продвигается к губам. Рефлексы, чтоб их! Но память всколыхнулась, напоминая о вероятных последствиях несдержанности, и рефлексы вместе с улыбкой были жёстко скомканы и сметены инстинктом самосохранения. Никогда не забуду одного из коллег, имевшего неосторожность хмыкнуть в присутствии креблина.

Я работала тогда уже пару месяцев и как раз направлялась с первым своим отчётом к нашему куратору. Просто шла себе по коридору, и тут прямо по курсу распахнулась дверь, едва не задев по носу, а из неё вперёд ногами вылетел внушительных размеров лорри. Вылетел, впечатался в дверь напротив и, жалобно всхлипнув, сполз по ней в обморок.