Разблокировала телефон: так и есть, ни сегодня, ни вчера вечером от Артёма нет сообщений. Зато вчера утром он, как обычно, прислал короткое сообщение: "Солнышко моё любимое, с добрым утром!"

Это стало их традицией: они могли не созваниваться несколько дней — банально не было времени или графики не совпадали, но каждый день, просыпаясь и перед тем, как ложиться спать, они желали друг другу доброго утра или спокойной ночи. Правда, у Артёма график скачущий, поэтому он мог встать в три ночи, а лечь в два часа дня. Потому Эжени и не забеспокоилась, что он вчера вечером ничего не написал — мог заработаться и уснуть, такое тоже нередко бывало. Да и утром она тревогу не била — если Артём вчера поздно лёг, то и встать мог поздно. Но ни днём, ни вечером от него по-прежнему нет сообщений.

Так что Эжения решительно набрала знакомый номер — лучше сразу всё прояснить, чем крутиться полночи в кровати, придумывая всякие ужасы. Сейчас Артём ответит, она расскажет ему о статье — хотя он, наверное, уже в курсе — а потом любимый объяснит, что всё это время пытался не убить журналистов, а потому не нашёл времени на отправку сообщения.

Гудки, ещё гудки.

— Слушаю, — мурлыкнул в трубку женский голос. Эжении показалось, что её сердце замерло. Откашлявшись, внезапно осипшим голосом она попросила:

— Артёма Кононова можно к телефону?

— Мой муж сейчас не может подойти, он в душе. Вы его клиентка? Что-то срочное? Скажите мне, я передам.

— Нет-нет, спасибо, до свидания, — механически проговорила Эжения, нажимая на клавишу "отбоя" и чувствуя, как в груди образуется дыра размером с галактику.

"Этого. Не. Может. Быть." — Молоточками стучит в висках. Всего два дня назад они созванивались. Всего два дня назад они смеялись, строили планы совместного будущего, Артём говорил, как сильно он соскучился и как уже ждёт-недождётся, когда она приедет. Это всё ведь не могло быть обманом? Да что там, ещё вчера утром он называл её "любимое солнышко". Не настолько же он циничен, чтобы писать такое ей в днь своей свадьбы с другой?

Да, Эжения прочитала статью. Согласно ей, свадьба состоялась вчера, решение было спонтанным, а потому кроме самих молодых и двух свидетелей, на ней никого не было. Журналистка распиналась, как это романтично — фактически бегство с любимым под венец. Эжения не верила, что Артём мог так поступить. Зачем ему это? Он сам говорил много раз, что никогда не женится по рассчёту и сам не хочет такую жену, которая бы выбрала его ради денег. Но и в то, что он любит эту пигалицу, Эжения тоже не могла поверить — он же от неё нос воротил на приёме. И тем не менее он сейчас с ней. Неважно, правду ли написали в статье или нет, женат он на этой Карине или нет — но факт в том, что он сейчас рядом с ней. По голосу Эжения ту девицу не опознала — не настолько хорошо она её запомнила, но сути это не меняет. Артём сейчас, фактически уже ночью, находится рядом с другой женщиной.

Оставался маленький шанс, что Кононов просто по работе заехал в редакцию журнала, оставил телефон и отошёл по делам, а мерзкая девица воспользовалась ситуацией и ответила на звонок, представившись его женой. Притянуто за уши? Пожалуй, но Эжении было легче думать так.

Так ничего и не решив, девушка отправилась спать. Она не будет рубить сплеча, она дождётся звонка Артёма и выслушает его объяснения. А уж потом и будет решать, чему верить.

На другой день пришла присланная Степанидой девушка — Оксана. Эжения давно её знала: они часто общались, хоть и не особо дружили, но вполне ладили. Когда Эжения открыла свой салон и перешла на работу туда, общение сошло на нет, но зато сейчас можно было порадоваться, что не придётся всё объяснять несведущему человеку. Оксана останется управляющей в её салоне, потому Эжения постаралась подробнее рассказать все тонкости и нюансы. В итоге стало понятно, что передать дела за один день не получится. Договорились, что Эжения еще пару дней походит, объяснит всё, что ещё не успела, ответит на вопросы, если таковы появятся — и уже потом уедет.

Самой Эжении хотелось всё бросить и уехать в Москву прямо сейчас: за этот день Артём так и не позвонил, и даже не написал. Ей надо было увидеть его лично, услышать от него, что именно произошло. Она впервые по-настоящему полюбила и не желала верить в то, что и этот, самый дорогой мужчина в её жизни, предал её.

Через три дня Эжения, наконец, закончила со всеми делами — в рекордные сроки, между прочим — и даже успела попрощаться с подругами. Тамара, крепко стиснув её в объятиях, напутствовала:

— Найди этого козла и откуси ему яйца!

— Но всё-таки сначала поговори, — рассудительно добавила Оля, также, в свою очередь, обнимая Эжению. Сама же Эжения подумала о том, что даже лучшим подругам не доверила информацию о том, кто она и откуда, а Артёму вот всё рассказала. Доверяла ему, как себе.

— Девочки, я буду очень скучать! — Не удержала всхлипа Эжения, почувствовав, как на глаза наворачиваются слёзы.

— А чего скучать? — Отмахнулась Тамара. — Ты давай устраивайся там в Москве, потом нас к себе заберёшь.