— Нет. Я понимаю.

— И вот тут начинается самое интересное и важное в этой истории. Умение, Саш, зачерпывать силу из Отражения со временем развивается. Крепнут энергетические каналы и все прочее. Механизм сейчас не так важен, но, по сути, это как тренировка мышц. Если ходить много — икры будут что надо. Если сидеть дома — то и прекрасных ног не видать. Потому постоянная практика приводит к могуществу… Ну или в могилу, но это отдельная история. Так вот. Я не просто так привел аналогию с мышцами. Как ты знаешь, человеческие мышцы способны на большее, чем мы привыкли думать. Скажем, под влиянием обстоятельств нетренированный человек может автомобиль поднять, если потребуется. Хотя это и травмирует мышечную ткань. Но разум говорит «Делай это — иначе умрешь». И человек делает невозможное. А потом неделями руки толком поднять не может, пока все в норму не придет. И клоню я к тому, что в стрессовой ситуации мы можем зачерпнуть из Отражения больше, чем могли бы в обычное время. Травмируя себя. Насколько больше и где будет травма — зависит от потенциала. Скажем, для одного поднять Оку — потолок, а для другого и БелАЗ возможно. У тебя, например, потенциал большой, и именно поэтому ты вообще смогла пройти на шестом Шаге так далеко. Но твое тело и разум еще не готовы к такому количеству проводимой энергии Изнанки. Могут провести в теории, но не готовы на практике. Как без должной подготовки поднять слишком тяжелую штангу. Может рывок и удастся, но это будет больно и травмоопасно. И как, я уже говорил, у Затронутого энергия Отражения проникает и в тело, поддерживает и физическую оболочку. И в итоге последствия слишком большого напряжения в творении магии вполне физические. Энергия есть энергия, и недостающую силу для больших воздействий мы вытягиваем не только из Отражения, но и из себя. Потому что из себя взять проще. Но тогда этой взятой силы недостанет для того чтобы дойти с дома до работы. Или для чтения книг. Или в самом крайнем случае — для биения сердца. К тому же после большого напряжения энергетический баланс исчезает по всем фронтам. Зачерпывать из-за Грани пока больно, как поднимать руку, которой только что поднимал тягач. Но энергия Отражения нужна, ведь тело уже привыкло к ее наличию… И тут возникают сложности. И они усиливаются тогда, когда наш атлет, подняв не меньше самосвала около небезызвестного камешка, опять идет поднимать тяжести, пусть это и пакет с покупками. Канал еще не восстановился, но провести энергию разум заставляет, и недостаток силы вновь выбирается из тела. И теперь это тело всячески мстит за такое издевательство и бунтует из-за резкого оттока энергии.

— И это…

— И это и есть истощение. Если его пустить на самотек — ничего хорошего не будет. Как образно говоря ехать на машине не заправляя ее бензином — рано или поздно топливо закончится, а заправка и неблизко может быть. Аналогия грубая, мы сами топливо и производим, но, думаю, понятная. Истощение коварно и правда может убить. Очень резкий отток сил делает невозможным сердцебиение и дыхание, и хотя их можно поддержать искусственно, это не продлится бесконечно долго. Если энергетический баланс не выровняется хотя бы на минимальной положительной отметке, то Затронутый умрет. Как остановится навсегда машина, неспособная подавать топливо мотору. Только если авто можно починить и завести, то с людьми так не получается. Декомпенсация, или энергетический коллапс, как принято среди целителей, убивает вернее, чем потеря крови. Хотя бы потому, что его не видно невооруженным глазом, а если промедлить с передачей сил, то неминуема кома и смерть.

Саша почему-то вспоминает руку Серафима на своей груди в том лесу около камня. После того, что она видела. Вспоминает странное тепло и силу, исходившую от мага и ощутимую даже в ее тогдашнем сумрачном состоянии сознания.

— Ты выложилась около менгира, Саша. В ноль — и за него. Как я говорил раньше — восстановитель не устраняет проблему. Он дает силу, но силу чужую, собственную все еще тяжело получить по совсем недавно перегруженным каналам. А ты потратила много после его применения. Шла по Отражению, лишала Боготова силы, сопротивлялась ментальной атаке предателя, боролась с проклятием, им брошенным. Ты последнего не помнишь, но это было.

— Я оказалась в своем… Подсознании, наверно, — говорить получается почти внятно, но почему-то даже озвучивать то, что она хочет сказать, нелегко. — Видела там… Семью за столом.

Серафим, кажется, чуть сильнее прижимает ладонь к ее шее. Но молчит, и Саша продолжает:

— Там была река, и ее надо было перейти… Но я не смогла. Я… Мне казалось, что этого шага будет уже не вернуть, что я останусь с ними навсегда, а я… Мне… В общем, я пыталась вернуться, хотя в какой-то момент думала, что могу не выбраться, — сейчас ей почему-то хочется это рассказать. Сидя в маленьком кабинете, пытаясь разобраться в происходящем и побороть нервную дрожь. И при том чувствуя теплую ладонь на шее, подтверждающую чужое успокаивающее присутствие.

— Такой риск существовал, не скрою. Саша, ты вычерпала себя до дна. Полностью. Тебя потом почти двое суток сил только на сон хватало, и то не без внешней подпитки. И хотя прошло уже две недели и ты теперь не спишь днем и чувствуешь себя неплохо, как видишь, творение магии пока слишком травматично. Это пройдет, не бойся. Истощение каждый переживал. Я однажды почти месяц пластом лежал на ритуальном столе, только на моргание силы оставались. Но выжил, как видишь. Ты же неплохо восстанавливаешься, но магия сильно бьет по телу и разуму. Пока — бьет. Не нужно спешить.

— Аня…

— Я понимаю. Но себя не ломай, договорились? Я тебе помогу конечно, но постарайся все-таки поверить моему опыту и не бежать впереди паровоза, идет?

Саша кивает, чувствуя, как усталость разливается по венам, но страх медленно исчезает, уходя туда-то в недра разума, словно вся длинная речь мага отогнала весь ужас мира — и приблизила ее саму к реальности.

— Спасибо, — тихо говорит она. — Прости, что пришлось…

— Саша, — маг ее решительно перебивает. Он убирает руку с шеи и присаживается на корточки рядом. — Не нужно извиняться. Ты — мой ученик, и я помогу тебе, чем смогу. Да, я не идеален и ошибаюсь, могу причинить боль. Я тоже человек, и время приносит силу, знания, опыт… Но и не только их. Я привел тебя в этот мир, и я постараюсь помочь тебе жить в нем. Без извинений, платы и долгов. Когда-нибудь ты сама Становишь кого-нибудь и будешь помогать ему или ей и учить. Когда-нибудь. А сейчас помогать тебе — моя ответственность. Понимаешь меня?

Саша осторожно кивает. Слова мага только начинают достигать разума, а весь их смысл, как ей кажется, придет потом.

— Вот и хорошо, — Серафим улыбается, поднимаясь. — Но я все же буду признателен, если ты перестанешь гробить себя, и не будешь использовать никакой магии, пока я или Миша не сможем точно сказать, что это пройдет без последствий.

— Обещаю.

Наставник чуть улыбается.

— Надеюсь на твое благоразумие.

Где-то в кабинете вибрирует телефон. Серафим поднимается и подходит к столу, где пытается отыскать источник звука среди горы бумаг. Находит, и, взглянув на экран, хмыкает.

— Хотя я все еще совершенно не одобряю твою выходку, плоды она принесла — Александрова начала сотрудничать и отвечать на наши вопросы.

Саша чуть улыбается. Она не ошиблась в Ане.

— Как-то это выходит… Просто, что ли, — Саша с некоторым сомнением подцепила с тарелки кусок мяса.

— Просто? — сидевший напротив Серафим с интересом поднял бровь. — Поясни, что именно тебе кажется простым.

Сейчас в маленьком ресторанчике с чешской кухней они были одни, если не считать пары официантов. Но те не обратили бы внимания на их слова. Никто не обратил бы — Серафим об этом позаботился, одним взглядом прервав попытку Саши самой поставит отвод внимания. И Саша была ему в глубине души благодарна, пусть гордость и требовала возмутиться. Хотя на шее теперь не висело с десяток амулетов, спать днем не было необходимости, и даже колдовать она могла понемногу, но все же последняя неделя ее утомила.