– Он проиграл все свое состояние, завещанное твоим дедом, включая даже дом, – устало призналась бабушка.

От этой новости я чуть было не присвистнула. Надо же, мерзавец! От досады я прикусила язык, чтобы не проболтаться леди Мальборк. А ведь мне Алфи говорил совершенно другое. Внутри все перевернулось от беспокойства, что если наш с ним обман раскроется? Беды не миновать. Одно дело – подстраховка. Совсем другое, когда ты становишься участницей чьей-то аферы.

Когда все вещи были сложены в саквояжи, а саквояжи погружены на повозки, и можно было отправляться в путь, бабка неожиданно дала отбой и предложила выехать на день позже, что было странно. Отправься мы в дорогу рано утром, в столицу прибыли бы уже к вечеру.

– Разве мы не должны приехать раньше? – попыталась я воспрепятствовать странному решению, чтобы поскорее увидеть папу. – Отец говорил, что у него будут гости, и нам надлежит успеть к его званому ужину.

– Всего-то ужин! – отмахнулись от меня как от назойливой мухи. – Это может подождать. Не будет же твой отец отчитывать свою мать за опоздание. В тебе он вообще души не чает, так что небольшое опоздание не станет трагедией.

Кому как, а я хотела увидеть отца. Поскорее.

– Но мы бы прибыли вовремя, если бы выехали сейчас, – продолжала настаивать с упорством барана.

– Мне не здоровится! – категорично заявила старая дама, разворачиваясь на каблуках и довольно резво отправляясь обратно в дом.

Судя по ее виду, если бабке и не здоровилось, то исключительно в плане характера.

Мы только переглянулись с Ниной. На все бабкино поведение я лишь плечами пожала. Было неудобно перед слугами, которые вынуждены были все таскать обратно.

На следующий день сборы опять не задались. Миледи все время что-то не нравилось, она все время была недовольна.

– Если мы продолжим в том же духе, – предупредила я, наблюдая за тем, как люди исполняют бабушкины капризы. – То нам придется заночевать в пути, что категорически неприемлемо!

– Я не собираюсь приезжать в столицу после длительного отсутствия. Как деревенская простушка, – высокомерно заявила старушка. – Тебе советую, тоже привести себя в надлежащий вид. Могла бы надеть на себя свое лучшее платье.

Лучшее платье в дорогу? Не иначе как у бабушки старческая болезнь обозначилась. Надо серьезно поговорить об этом с папой.

– Нина! – недовольно ворчала бабка. – Ты что не можешь причесать молодую леди получше?

– Но… – горничная удивленно замялась. – Это самая удобная прическа для поездки.

Девушка выглядела расстроенной. Еще никогда Нина не подвергалась критике, прилежно выполняя свою работу.

– Ты считаешь, что косы – это удобно? Фу, какое ужасное мещанство! Немедленно сделай что-нибудь модное в этом сезоне.

Я попыталась возразить, но мои доводы были отвергнуты, а люди смотрели таким умоляющим взором, что пришлось подчиниться. Старая леди была неумолима.

– И переоденься! – услышала я вдогонку.

– Старая ведьма уже опять, что-то задумала, – поделилась Нина своими наблюдениями, когда мы остались наедине. – А если она, что-то задумала, то добьется этого любыми способами.

– Не могу только понять, к чему вообще все это? – я очень злилась на себя и на бабку-самодурку. – Она второй день ломает комедию. Всю прислугу измучила капризами. Если не хочет, чтобы я попала на королевский осенний бал, то пусть скажет прямо. Я совсем не против снова отсидеться дома!

– Сдается мне, что она очень хочет именно того, чтобы вы попали на праздник. Просто у нее какие-то свои мысли по этому поводу.

– Похоже, у Ласкертов совсем дела плохи, раз она всерьез взялась за меня, – пришлось признать со вздохом. От последней встречи с кузеном до сих пор становилось как-то не по себе.

– Говорят, ваш кузен сильно проигрался в карты и… не только.

Сильно – это слабо сказано. Вспомнились гривастые скакуны, и настроение совсем упало.

– Говорить могут что угодно, Нина, – я наконец переоделась в другое платье и расплела косы. – Не стоит все принимать за чистую монету.

– Но Алфи ведь хотел чего-то и от вас, – заметила наблюдательная горничная, укладывая мои волосы в новую прическу. – А когда он чего-то от вас хочет, жди неприятностей.

Слова девушки кольнули страхом. Но оставалась одна надежда, что если все и раскроется, то без моего участия.