Он отстраняется не сразу, тяжело дышит, глаза закрыты.

— Но ведь ты не против, — отчаянно произносит.

— У тебя девушка, — призываю к умному, а сама молю себе не потерять того ума.

Давид неохотно отходит, и становится сразу холодно. Чувствую себя одинокой.

— Да, — наконец соглашается, словно с приговором. — А ты с Дмитрием. Он все же мой друг.

Потребовалось несколько секунд, чтобы до меня дошел смысл его слов.

— Я не встречаюсь с Дмитрием, — удивленно говорю ему. — Откуда ты это взял?

Давид смотрит на меня растерянным взглядом, а потом его лицо становится строже, в глазах появляется решительность.

— Я его прибью, — разъяренный Давид не успокаивается и меряет шагами кухню своей квартиры.

— Не понимаю для чего ему это, — сижу за столом и растерянно наблюдаю за парнем.

Он останавливается и наклоняется ко мне. Заглядывает в глаза.

— Может ты дала ему повод так думать? — спрашивает.

— Ничего подобного, — прищуриваю на него глаза. — В больнице Дима начал говорить о каких-то чувствах, но я его отшила. Не хотела больше с ним связываться.

Вернувшись домой, мы еще встречались несколько раз. Мой бывший пытался завязать отношения, но у него ничего не получилось. Я чувствовала фальшь в каждом его слове и выходит была права.

— В больнице он впервые заговорил, что вы снова вместе, — задумчиво бормочет Давид, выпрямляется и подходит к окну. Его хмурое лицо отражается в ночной тьме на стекле. — Потом время от времени намекал, что у него встреча с тобой. Я думал, вы вместе.

Давид оглядывается на меня тяжелым взглядом.

— И какая уже разница, — взмахиваю рукой, словно неважную мысль. — Что это меняет?

— Есть большая разница, — лихорадочно выговаривает Давид и подходит снова ко мне. Его взгляд переполнен эмоциями, и я задерживаю дыхание. — Иначе я бы не колебался так долго. Я бы приехал к тебе раньше. Я думал о тебе все время, желал увидеть и сдерживал себя. Не хотел тебя беспокоить. Думал, что ты влюблена и счастлива.

— С какого времени ты беспокоишься о моих чувствах? — интересуюсь сдержанно, а внутри все пылает от его слов. — Раньше ты брал, что хотел и делал, что вздумается.

— С тех пор, как ты прятала меня от вьюги и грела своим телом, — острый взгляд пронизывает меня насквозь. Он снова наклоняется, близко, заглядывает прямо в душу. — Даже после того, что я тебе говорил, как себя вел, ты отчаянно пыталась спасти меня. Не оставила. Я еще долго обдумывал наше приключение и теперь немного по-другому смотрю на некоторые вещи.

— Это обнадеживает, — едва произношу.

Его губы так близко и мне кажется, что он снова меня поцелует. Надеюсь на это. Но он резко отстраняется и снова задумчиво шагает по кухне.

— Я уверен, — появляется жесткость в его голосе. — Без моего отца не обошлось.

— Почему ты так решил? — удивляюсь.

— Потому что он полностью контролирует мою жизнь.

— Мне кажется ты преувеличиваешь.

— Преувеличиваю? — повышает голос, и я вижу взгляд загнанного зверя. Страх и тупик бушуют в его глазах. — Ты не знаешь его. Это человек привык к тотальному контролю. Он решает все, где мне жить, на кого учиться, с кем общаться. Даже моя девушка сперва была согласована с ним. С ним нет никакого компромисса, не в моем случае. Видно, ты ему в чем-то мешаешь, если решил таким образом держать нас на расстоянии.

Я с ужасом смотрю на парня, казавшегося мне самоуверенным, хозяином своей жизни, свободным делать, что хочет. А значит все наоборот, он не имеет права на собственный выбор.

— Ты хоть когда-то пробовал ему возражать?

— Он угрожает оставить меня без ничего, голым и босым на улице, — обреченно отвечает.

— Я и не сомневаюсь, — фыркаю пренебрежительно. — Нежный мальчик не хочет покидать золотую клетку. Не трать моего времени. Если б ты хотел изменить свою жизнь, то делал бы это. Жаловаться не стоит. Чтобы быть по-настоящему свободным, нужно ни от кого не зависеть и строить свою жизнь самому.

Давид стоит неподвижно и смотрит в недоумение на меня, словно впервые видит. Может думал, что я его пожалею, приласкаю, да зря. Если бы его жизнь была такой невыносимой, то он бы из кожи лез, чтобы что-то изменить. А поплакаться бедной девушке на трудную судьбу богача, не тот вариант. А я его еще целовала. Больше не буду.

Я поднимаюсь с места и тру ладонями лицо. Во дворе ночь, усталость берет свое после тяжелого рабочего дня.

— Мне нужно домой, — спокойно говорю ему. — У меня был насыщенный день и я хочу спать.