Шрифт:
— Вася, не говори так, — пристыженная Галя пытается загладить его слова. — Мужчина довольно приятный в общении.
— Разумеется, — рычит на жену Василий. — Такие люди всегда хотят показать из себя культурных. Считают себя лучше других.
— Не хочу о нем говорить, — сухо выражаюсь и дарю брату мрачный взгляд.
Сажусь напротив, Галя подает мне чашку горячего кофе, я ей искренне благодарна.
Василий клонится вперед, опирается локтями на стол. Его карие глаза сияют любознательностью.
— И что он хотел? — спрашивает с улыбкой, будто я ничего и не говорила. — Очнулся? Хотел вернуться? — он снова опирается на спинку, хмурит лицо и прищуривает глаза. — Знаешь что я тебе скажу? Гони его подальше. Не нужны тебе папины сынишки. Хочешь, я тебе найду настоящего мужика?
Подозреваю, что он подразумевает одного из своих дружков. Брутальные и любители громких компаний, у некоторых есть проблемы с правоохранительными органами. Такие меня точно не привлекают.
— Благодарю, но обойдусь, — хмыкаю в ответ и потягиваю кофе. Горячий напиток обжигает язык.
В кухню забегает Маша с рюкзаком на плечах и тема наконец закрыта. Галя поправляет ей курточку и малышка садится на стульчик в ожидании меня. Вместе мы пойдем в школу.
— Возле наших ворот стоит какая-то машина, уже добрых пол часа, — взволнованно извещает женщина, заглядывая в окно. — Вася, случайно не твои знакомые?
Брат неохотно поднимается с места и медленно подходит к жене. Он настолько здоров, что напоминает медведя, а Галя рядом с ним выглядит маленькой и хрупкой.
— Не знаю кто это, — хмурится он. — Никто из моих на такой колымаге бы не ездил.
Вася со своими коллегами таксистами считают себя ценителями хороших машин. И никто с ними не имеет права спорить.
— Может квартиранты, — думает Галя. — Но почему не идут сюда?
— Мы с Машей уже идем, — объявляю хозяевам. — За одно и спрошу, не заблудились ли.
Я беру свою сумку с детскими тетрадями. Маша выскакивает из дома первая, я следую за ней. У малышки много энергии и усидеть на месте ей очень тяжело.
И действительно, серая иномарка старой модели припаркована прямо у нашего забора. Когда выхожу на тротуар, закрываю за собой калитку и бросаю взор в салон. Замечаю водителя и замираю на месте.
Он открывает дверцу, выходит из машины, опирается на капот и придирчиво смотрит на меня.
Беру себя в руки и иду в его сторону.
— Зачем приехал? — сердито спрашиваю.
— Мы поговорим, — уверенно говорит Давид и победоносно улыбается. — Иначе я каждый день буду здесь стоять.
— Не боишься, что я брата натравлю на тебя? — пытаюсь испугать.
— Нет. Ты ведь этого не сделаешь, — спокойно отвечает. — Хотя можешь попробовать.
Устало вздыхаю. Знаю, что он не отстанет.
— Тетя Надя, пойдемте, — зовет Машка, она отбежала уже на несколько метров вперед и нетерпеливо топчется на месте.
— Сейчас не могу, нужно на работу.
— Тогда после работы, — предлагает.
Я соглашаюсь. Иного выхода нет.
Глава 29
— Куда едем? — спрашивает Давид, когда я сажусь на пассажирское сиденье рядом с ним. — В кафе?
— Туда где поменьше людей, — морщу носа. Не хочу, чтобы были свидетели нашего нелегкого разговора. А я уверена будет непросто.
— Может ко мне? — блестят азартом его глаза.
— И не надейся, — резко отрезаю, понимая, на что он рассчитывает.
Давид молча заводит мотор и мы трогаемся. Его машина выглядит не наилучшим образом. Затертые сиденья, поцарапанная панель, салон пропитан сигаретным дымом. Наверняка предыдущий владелец не очень жаловал свою собственность. Осматриваюсь вокруг себя и удивленно смотрю на Давида. Он никак не вписывается в подобный интерьер.
— Где твой автомобиль? — не выдержав спрашиваю.
— Это он и есть. На лучший денег не хватило, — загадочно улыбается. — А тот, что у меня был, не мой, а отца и я оставил его там, где и все остальное. В прошлом.
— Не могу поверить, что ты на такое отважился.
Он смотрит на меня острым взглядом.
— Благодаря тебе, — довольно улыбается.
Что-то изменилось в нем с тех пор, как мы виделись в последний раз. Сейчас он выглядит более расслабленным. Свободным, что ли. У него нет больших денег, ездит на старой машине, и выглядит счастливым. Мне почему-то казалось, что он не сможет жить вне тепличных условий, в которых его вырастили. Кажется, я сильно ошибалась.