Я верю ему. Я верю в него. В желание быть со мной.

Говорили мы долго. Об Ульяне, сумевшей достучаться до своего любимого, о моих близких, о моём мире. Об иргилах, которых мне так хотелось увидеть. Снова услышать счастливый лай Зефирки, беззлобное ворчание Велика… Кажется, мопс пожалел Дамию, к своему изумлению очнувшуюся замужней дамой. Растерянная, напуганная, сбитая с толку всем происходящим, она вызвала жалость не только у Саварда, но и у моей храброй собачки. Зефирка решила взять над ней шествие и теперь преданно стерегла её темнейшество. Возможно, их тёплым отношениям поспособствовала и связь мопса с Савардом. А вот ворон наотрез отказался служить новоиспечённой королеве, перебрался жить к Ярнефельту.

— Я хотел его отпустить, но он привязан к тебе и только ты сможешь дать ему свободу.

— А ведь я обещала… — Я пристыженно опустила глаза. — Обещала отвязать от себя, но слово не сдержала.

— Ещё один повод вернуться на Эос. — Ивар посмотрел на меня с хитрой улыбкой и легонько чмокнул в самый кончик носа.

— А если не выйдет? — озвучила нет-нет да и проскальзывавшие в мыслях сомнения. — К тому же как на моё возвращение отреагирует Савард? Не захочет ли поквитаться?

Коршун нахмурился, представляя реакцию своего побратима на новоявленную Сашу Романову, и эта реакция ему явно не понравилась.

— Мир большой. Нам не обязательно оставаться в Тенебрии. А иргила ты точно так же можешь призвать в свои сны. Благодаря вашей с ним связи это будет несложно.

Ивар также рассказал о Блэй, которой, в отличие от Воргелла и его дружков, жизнь сохранили, но лишили силы. Княжне предстояло до конца своих дней замаливать грехи в божественной обители на одной далёкой горной вершине.

В гибели моряка, покончившего с собой под влиянием кошмарного сна, тоже виновата была она. Блэй пыталась проникнуть в мой разум, избавиться от соперницы ещё до того, как та явилась бы в Агатовые чертоги (уж очень ей не понравился ажиотаж вокруг светлой и то, с какой спешкой отправил в Бризантию приглашение его темнейшество), но тогда она ещё не знала, что я тоже Сновидец, а значит, мой разум закрыт для её кошмаров. Чары Блэй срикошетили на бедного парня, не защищённого, как я или, например, Коршуны, никакой магией. Пострадать мог кто угодно. Любой член экипажа, Абель, моя Ульяна. Улю толкнуть к отчаянному шагу вообще было проще простого. Страхов и отчаянья из-за несостоявшейся свадьбы, из-за того, что стала мужчиной, в ней было столько, что хватило бы на сотню кошмаров.

К счастью, моей подруге повезло. К несчастью, не повезло ни в чём не повинному молодому мужчине, жизнь которого так несправедливо оборвалась.

— Вот зараза! — в сердцах воскликнула я и невольно поёжилась, стоило вспомнить о жутком сне моряка, свидетельницей которого мне довелось стать.

Неосознанно я чувствовала магию мерзавки, но если Фенелле и Малэйн сумела помочь, то бедному моряку, увы, нет. В ту ночь я была слишком слаба, из-за постоянной качки, из-за действия усыпляющего заклятия моего ярла.

— Ещё какая, — согласился Ивар. — Завистливая злобная дрянь. Из-за неё мы даже начали опасаться, что легенды про Пьющих — правда. А оказалось, нечисть таилась среди невест.

Точно нечисть. Самая настоящая.

Заметив, что я притихла и, опустив взгляд, с грустным видом вывожу на камне обломанной веточкой невидимые узоры, Ивар коснулся моего лица. Приподнял за подбородок, чтобы посмотрела ему в глаза.

— Ты ничего не могла сделать.

— В том-то и дело, что могла, — из груди вырвался горький вздох. — Помочь, вмешаться… Но тогда я ещё даже не догадывалась о своём даре, да и теперь, хоть и знаю о нём, едва ли его понимаю.

— А знаешь, что понял я? Уже давно. — Он улыбнулся, и в синих глазах, словно в кристально чистых озёрах, отразились отблески солнца. — Судьба (ну или эта твоя богиня-соседка) подарила мне самую добрую, самую отзывчивую и самую прекрасную девушку. А ещё, — его голос стал тише, в него вернулись те самые волнующие низкие, хриплые нотки, от которых дрожь бежала по коже. — Самую чувственную. Самую сексуальную. — Горячие пальцы скользнули по телу, очерчивая талию, лаская бедро, а потом легонько его сжали. — Как ты смотришь на то, чтобы вернуться в воду?

— Чтобы остыть? — Я потянулась к его губам.

— Боюсь, вода нам в этом не поможет. Остыть не получится.

Он взял меня за руку, увлекая за собой к озеру, в ласковые объятия воды, в новый водоворот ярких чувств, нашей любви.

Сказочный сон продолжался, и я снова хмелела от счастья.

Постепенно жизнь вернулась в прежнее русло. Мой отпуск закончился, и теперь с утра до вечера я пропадала в офисе. Вечерами встречалась с родными или с Ульяной, которой снова помогала готовиться к свадьбе. Ни она, ни Димка не хотели затягивать. К счастью, нашлось и подходящее место для празднования, и музыкальная группа в выбранный день оказалась свободна, и в церкви всё удалось уладить.

Дело оставалось за малым — дождаться счастливого дня.

Что же касается моих ночей, все они принадлежали Коршуну. С утра до вечера я изнывала от нетерпения, предвкушая новую встречу. Предвкушала и боялась, что в этот раз не получится. Не сработает настойка, начнёт сбоить сила… Да мало ли! Ночами, с ним рядом, я была безумно счастлива, а в течение дня не находила себе места от беспокойства.

Следуя совету тёмного, я попыталась пригласить в сон ворона. Сработало! Велик, хвала всем эосским богам, на меня не обижался и не злился, воспринял всё философски.