Шрифт:
Ещё немного, и совсем на меня ляжет…
Хорошо хоть в этот раз точно проиграет.
— Король тьмы! Ик!.. — счастливо воскликнул придворный, вытянув из колоды карту, и с пьяной улыбкой сбросил на стол всё, что у него было.
Король тьмы в этой игре, этакий аналог пикового, являлся самой сильной картой, дарящей мгновенную победу её обладателю.
— Опять я! — продолжал радоваться голубоглазый. — И в этот раз… ик… ваше высочество, я не стану… и-и-ик… мелочиться! Я вас сейчас!..
Он резко подался ко мне, явно намереваясь одарить поцелуем уже не беленькие ручки Дамии, а её розовые губы… Мои губы. Я настолько опешила от такой наглости, что, растерявшись, не успела отстраниться. Мокрые губы придворного впечатались в мои, в нос ударил резкий запах спиртного, а секунду спустя… Дидрик отлетел от меня, как подхваченная ветром пылинка.
— Будь вы не настолько пьяны, и я бы вызвал вас на бой, а так… — Ярнефельт поморщился и брезгливо вытер ладони. — Руки марать не хочется… Пойдём!
Последнее слово-приказ он адресовал не растянувшемуся на полу пьянчуге, а мне. Подхватил под локоть, выдернул из кресла и потащил к выходу под ошеломлёнными взглядами придворных.
И своей златогривой красотки.
— Вы дэйей не ошиблись? — прошипела я, стоило нам оказаться в сумрачной галерее. Морщась, вытерла губы, после чего сбросила удерживающую руку. — Пустите!
— Вам не стоило так себя вести, — вместо ответа процедил Ивар.
— Вести как? Можно подумать, это я полезла к нему целоваться.
— Дразнить и распалять, Дамия. — Он обернулся, нависнув надо мной всей своей мрачной коршуновской фигурой. — Не надо было!
В синие глаза, подсвеченные отблесками пламени, плеснула тьма. А в меня, словно молнией, ударила обида.
— Не надо было меня целовать, а потом обниматься с этой придворной ш… штучкой!
Толкнув его плечом, как можно яростнее и сильнее, быстро зашагала по коридору, а спустя мгновение услышала настигающие шаги Коршуна.
— Мы не договорили… — Схватив за руку, он развернул меня к себе.
— Нам с тобой в принципе не о чем говорить! — отчеканила я, продолжая злиться.
Перед глазами назойливой вуалью стояла картина: Ивар и усевшаяся ему на колени девица.
— Дамия, я свободный мужчина, — вкрадчиво заметил этот… этот…
Впрочем, даже не буду пытаться подобрать сравнение. Настолько нецензурного слова ещё не придумали.
— Спасибо, что сообщил.
— А ты невеста моего друга, — усмехнувшись (так, словно ему зуб прострелило), продолжил Коршун. — Возможно, что и женой скоро станешь…
— Ты так говоришь, словно Савард уже всё решил.
Он снова усмехнулся, еле слышно, а потом его пальцы предательски соскользнули с моего локтя к запястью, нежно огладив кожу. От этой мимолётной ласки меня будто молния шандарахнула. Я стояла, не в силах решить, то ли отстраниться, то ли позволить ему вырисовывать на моей ладони невидимые узоры.
— Думаешь, мне легко? Он исчезает с тобой на целый день, а я… А я ничего не могу сделать. И сегодня… Весь день тебя при себе держал. Не отпускал, — в его словах слышались ревность и злость.
У меня те же чувства занозой застряли в сердце.
— Ну почему же не можешь сделать? Уже сделал. Не терял времени и сразу нашёл выход: легко забылся в объятиях первой встречной девицы!
Я всё-таки собрала мозги в кучку и вырвала руку, но уйти мне снова не дали. Сама не поняла, как так вышло: мгновение, и вот уже его руки у меня на талии. Пальцы продолжают что-то вырисовывать, только не на ладони, а на том, чего ему касаться точно не стоит.
— Если бы забылся, остался бы с ней, но я, словно околдованный, пошёл за тобой. И сейчас уходить не хочу… — Шёпот Коршуна коснулся губ, а потом меня коснулся его поцелуй.
Медленный, осторожный, словно боялся, что оттолкну. Может, и надо было, в память о его попытках «забыться», но сила воли мне опять изменила, а чувственные ласки губ захватили и опьянили.
Не знаю, сколько это длилось… Так глубоко и так пьяняще меня ещё не целовали. Хотелось, чтобы этот поцелуй не заканчивался, хотелось раствориться в этих чувствах, в ласке его губ, но…
Но тут из полумрака послышался весёлый голос Блэй:
— Интересно, куда он её утащил?
Ему вторил нежный голосок Малэйн: