– Я помню, после матча схожу заберу тетрадки и учебники.

– Ждан. Я с тобой поднимусь в квартиру, не волнуйся.
– глажу мальчика по худенькому плечу.

– И я, поднимусь, - присоединяется Наташа.

– Я с вами.
– заявляет Людмила.

– А мне можно? Я со всеми хочу.
– просит старший Людмилин сынок.

– Всем кагалом заявитесь, - посмеивается бабушка.

Ждан расслабляется, бежит вместе с мальчишками и Глебом Мещерским, в центр на так называемого футбольного поля.

Блондин Андрей и потомок владельцев руин Демидов, занимают места на импровизированных воротах, сооруженных из сложенных стопками березовых поленьев.

Людмила назначила себя судьей, с важным видом обходит пятак по кругу. Геннадий увязался за ней. Не иначе за мячом охотится намеревается.

– Хоть бы людей посторонних постеснялись, дикобразы. Хотя... У меня у самой, такой же. Был. Вовка ему: пап, можно с тобой на рыбалку? А папаша морду скривит: отвали, не до тебя. И весь ответ. Козёл. Хорошо, что ушел, а то, у меня с работой и подработками руки не доходили из квартиры выставить. Свекровь теперь воет белугой, понимает, Копалова долго терпеть лоботряса на своей территории не станет, как дойдет до нее, что окромя понтов у него за душой ничего нет, так и отправит восвояси. Я назад не приму знамо дело, значит к маме отправится. На постоянное место жительства. Василиса Георгиевна, у вас случайно севок не остался?

Бабуля кивнула:

– Чего-то осталось, с полкило, не боле. Алин, поди глянь, за печкой в чулке.

– Я с тобой. Поменяю обувь, пока не переломала ноги, слушайте, мне казалось, Ленку материнским инстинктом прихлопнуло: зайки, лужайки, каждый год новый ребенок. А она, оказывается и возиться с ними особо не желает. И вообще, получается ради выплат плодятся.... Токсичные родители. Нашли козла отпущения, Ждана.
– бурчит Наташка разглядывая свои испорченные туфли.

Воротит меня уже от упоминаний о Кузявиных.

– Наташ, забудем о них, надоели. О Ждане позаботимся, мальчик с нами не пропадет. Хорошо, что он к нам прибежал, а мог бы знаешь, пробиться к компании сверстников с девиантным поведением.

– Дибиатомным.... Слово то како нашла. Линка, выражовывайся по- людски, а не как толераст - чафля! Эва че, наш - то, лихо с мячом управляется! Хфутболист. Налейте - ка, молока в большой кувшин, да хлеб домашний захватите, да смородину черную с сахаром мятую. Перекусят опосля хфутболисты.

– Ба, где они перекусывать будут? В дом давай пригласим.
– предложила Наташка, оторвавшись от разглядывания испорченной обуви.

– В доме не антересно. На чердаке, в сундуке, два больших одеяла байковых сложены, вам в приданое покупала, как только родились. Их и расстелем на траву. Всё одно итииху, не станете забирать.

– Ба, ну ты даешь. Приданое заготавливала....- удивленно тянет Наташка, бросает короткий взгляд, на Демидова с азартом подпрыгивающего между сложенных стопками березовых дров. Глеб как раз принимает у Ждана мяч, ведет к импровизированным воротам.... Гол! Полено с правой стопки, сбитое мячом отлетело в сторону. Глеб поворачивает голову, сияет улыбкой. Мне. Губы снова неконтролируемо в ответ растягиваются, что ж такое!

– Идите уже! Смешно им, ну! Заготавливала! И подушки в запасе имеются, и перины пуховые! Теперича все стало не модное, на кокосовой стружке теперича спят. Как макаки какие. Тьфу.
– беззлобно ворчит бабуля, легонько подталкивает к калитке.
– Перекусят ребята, да мы с Алексашкой посмотрим где лучше поставить столы, под вишенями, аль у малинника.

– Какие еще столы?
– Наташка едва не оступилась, хорошо успела за меня схватиться.

– Дык, для ужина с этими.... Инвеститами. Которы денег на восстановление усадьбы дадут. Лександр культурно попросил разрешения, окунуть инвеститов в колорит, жалко что ли, пущай окунаются. Ты, Ирка, тоже, принарядись, да на ужин приезжай! Лександр говорил: инвестит- то в годах, а его сопровождат племянник, тот подходящего возраста, мало ли, можа приглянетесь. Шелупонь твой облезет....

У Ирки рот приоткрылся, глаза круглыми сделались.

– Обалдеть. Ба, когда вы с Демидовым успели договориться? Я думала, он шутит про ужин.
– поражено проговорила сестра.

– Когда - когда. Тогда! Долго ли, умеючи - то.

Да уж. Получается на сегодняшний вечер: ужин с инвесторами Демидова, обсуждение и проработка всяческих магических действий с Людмилой, прогулка с Глебом Мещерским по окрестностям. Плотный график.
– подумала я....

***

Уж не знаю откуда взялась у бабушки бумажная одноразовая посуда, но пришлась она очень кстати, нужно сказать. В тарелки разложили смородину протертую с сахаром, в стаканы разлили прохладное молоко утреннего надоя. Корзинку с домашним хлебом, разместили посередине расстеленного в тени сиреневых кустов, приятного на ощупь клетчатого одеяла. Ждан попросил разрешения перекусить в доме, вместе с мальчиками Людмилы, и заодно досмотреть фильм. Разрешили. Дети, что поделать, раз им интереснее под фильм перекусывать.

Ветерок пах разнотравьем, сиренью и вишневой смолой, несколько пчелок с жужжанием деловито кружили над молоденькой яблоней, к нам, на удивление подлететь не пытались. Вообще не обращали внимания на нас внимания.

На зубах похрустывали не растворившиеся крупинки пропитанного ягодным соком сахара, мягкий бабушкин хлеб, и даже не особо почитаемое мной козье молоко, казались какими-то по-особенному вкусными.

И не только мне, Глеб вон, уминает ломоть за ломтем, молоком запивает, смешно от удовольствия жмурится.