Длинношеий отшатнулся от приятеля. Посмотрел на него с подозрением.

– Че то, не понял я сейчас, Игорян. А на ком тебе надо было жениться? Если не на бабе?

– Холостым надо было оставаться, Вить! Вон, к Ленке ходить и хватит!

– Ну ты и мразь.
– брезгливо бросил Демидов, разошедшемуся не на шутку Шелупкину.

– Поддерживаю. Мразь, редкостная.
– присоединился Глеб.

– Мразь, согласился блондин Андрей, - и к тому же - наивный. Безработный он. В твердой сумме алименты назначат. Платить не будет - сядет в тюрьму.

– Сила воли на исходе. Руки так и чешутся, телесные повреждения нанести уроду, - поведала Людмила.

Мне самой после таких откровений., нестерпимо хочется треснуть Шелупкину по лысому кумполу. Это надо, такому быть, зарядку для телефона подарит... Гад!

– Наташ! Поможешь наслать на Шелупкина половое бессилие? Не временное, как на Кузявина хотели, а пожизненное?
– вопрошаю нарочито громко.

– С удовольствием! Как раз Луна в пятом доме! Бессилие приклеится накрепко! В пруд загоним и приступим!
– Наташка угрожающе прищуривается.

Шелупкин из розового стал красным. Как вареный рак.

Длинношеий оглядывался по сторонам, прикидывал видимо: сможет убежать, или нет? Если сможет, в какую сторону лучше ломиться? Особенно внимательно, длинношеий смотрел в направлении Зыкова. Чуть не грохнулся на тропу, как засмотрелся. Едва удержал равновесие. И вдруг, забормотал:

– Игорян. Там это... К мостику подъезжает.... На велосипеде. Жена твоя бывшая...

– Ирка? А чего она здесь? К мамке наверное ездила... Черт! Пытать начнет. Я хотел вечером, по телефону.... Отпустите, проявите человечность...
– оттопыренная губа Шелупкина, затряслась. Сгруппировался с явным намерением стартануть через луг к лесу.

– Стоять! - гаркнула Людмила, угрожающе приподняв весло над лысой башкой.

Шелупкин обмяк. Тоскливо воззрился на приближающуюся велосипедистку.

– А ну - ка, вылазьте из тарантаса! Хватить, насиделись! Прохфилактическую работу с вами паразитами проводить буду! Разъясню политику партии, направлю на правильный курс! И попробуйте с курсу сбиться, итииху!
– прогремело от бабушкиного дома.

Глеб сорвал желтый одуванчик, обогнул по дуге Наталью, подошел ко мне. Цветок мне за ухо сунул, совершенно бесцеремонно.

– Кажется все нормализуется. Скоро наконец сможем мяч погонять. Красивые здесь места. Алин. Можно тебя попросить, показать мне окрестности? Вечером?

Вот ведь наглая рыжая морда....

***

Вынимаю желтый цветок из-за уха.

Из короткого стебля, мне на пальцы капнул белый сок - молочко. И вытереть, как назло нечем, теперь отмывать замучаешься....

Тянусь к правому уху Глеба, помещаю одуванчик за ушную раковину.

– Места здесь да, живописные. Я пожалуй выберу вечером время. Устрою обзорную экскурсию по окрестностям.

Вот, отказаться же намеревалась. И как-то.... Взяла и согласилась. Почему-то. Ну..... Нет, совсем не потому, что испытываю невольную симпатию к этому рыжему. Недопустимо к конкурентам симпатию испытывать....Нет- нет, это не симпатия, а.... благодарность. Вот. Чистой воды благодарность за то, что готов помочь постороннему мальчишке Ждану.

Ну и, помимо благодарности, мною движут деловые интересы. Конкурента необходимо поближе узнать. Да. Необходимо. Просто бизнес, ничего личного.

И не надо уважаемый господин Мещерский, так загадочно улыбаться....

Что ж такое? В ответ на улыбку Глеба, мои губы расползаются в улыбке. Рот до ушей, как у Буратино... Глуповато наверное выгляжу.

Усилием стираю улыбку с лица. Чтобы больше не наползала, отворачиваюсь от рыжего конкурента.

И в этот самый момент, жена Шелупкина, подкатывает к нам и лихо спрыгивает с велосипеда.

Среднего роста, густые русые волосы в конский хвост собраны, глаза серо - голубые, крупные, ресницы длинные, губы пухлые. Миловидная. Как ее угораздило связаться с придурком Шелупкиным? Чужая душа потемки...

– Здрасте! Василиса Георгиевна занята, я смотрю. Вы случайно не знаете, у нее остался лук- севок?
– спросила игнорируя супруга.

– Севок? Не поздновато для посадки лука?
– откликается Людмила, перемещает весло на плечо.

– Поздновато, - соглашается девушка, и поясняет: - Что-то плохо взошел, хотим еще подсадить.

– Ясно. Про севок разговора не заходило, к сожалению не вкурсе. Это надо у Василисы спросить.
– Людмила весло с плеча скинула, оперлась на него, ткнула пальцем в Шелупкина, затем в длинношеего.
– эти с вашего позволения индивидуумы, заявились к бабушке Василисе с преступными намерениями. Угрожать вздумали. Мы их так-то в пруд гнали, но если хотите, уступим вам губошлепа. Даже весло одолжим, для расправы.