— А почему вы говорите про вашу дочь в прошедшем времени, она что…

— О нет, нет. Просто мы давно не виделись.

— Вы поругались?

— До этого не дошло, слава Вете. Просто Алана теперь русалка.

— Самая настоящая, с хвостом и жабрами? — Аля так хотела воочию увидеть этих существ, — но как? Вы же человек.

— Да, — улыбнулся он, но вышло не совсем естественно, — Алана полюбила одного тритона. Во время особо ужасного шторма его бездыханное тело выбросило на берег. Ей всегда нравилось море и даже в такую погоду она находилась на пляже. Поэтому первая увидела этого тритона и спасла. А потом не могла ни о ком и ни о чем другом думать. Сколько я ее не переубеждал, что это не правильно, что только не делал, она была непреклонна. С каждым днем Алана становилась все грустнее и грустнее. Но однажды он вдруг приплыл с подарком для нее — ожерельем из жемчужин. Он сам собирал их для нее, сам нанизывал. Алана носила украшение не снимая. Я не знал что делать, так как думал что рано или поздно он бы разбил ей сердце. Я запретил им встречаться. Но, конечно же, они не перестали видеться, только делали все тайком, а от этого и романтичнее. Не находите?

Аля кивнула.

— А как вы узнали о тайных встречах?

— О, это было легко. Она пела, светилась от радости. Поэтому я делал вид, что не замечал. До этого я никогда не видел ее такой счастливой.

— Он-то ее не бросил. Как она стала русалкой?

— Помог твой отец.

— Он тритон? — после того, что она увидела в портале, можно было и не спрашивать, и так ясно. Но Аля хотела подтверждения и с трепетом услышала ответ.

— Да.

— И это он ей сделал хвост?

— Не совсем, он нашел человека, который превратил ее, — Закарий замолчал, его взгляд был направлен куда-то далеко. Наверное, вспоминает дочь, подумала Аля.

— Это я все к чему. Что не всегда мы родители знаем, что лучше для наших детей. Но все, что мы делаем — ради вас, потому что любим.

Аля верила ему, но разве эта история не доказывала обратное? Зачем было запрещать им видеться? Ведь это любовь и взаимная, судя по всему. Но все-таки в чем-то Закарий ее убедил. Мама любит ее, и Аля надеялась, что рано или поздно все расскажет. Нужно просто дать время.

Но судьба распорядилась иначе. Аля и не ожидала, что обо всем узнает так скоро.

Из-за разницы длительности суток Аля уже в середине дня валилась с ног, а потом полночи бодрствовала. Радовало то, что ей было с кем побродить ночью по дворцу и окрестностям. Митя вообще никогда не спал, как он говорил. Но бывало, он куда-то уходил, а когда возвращался, не помнил где был. Аля предполагала, что все-таки спал.

В одну из таких ночей она как обычно гуляла по замку, одна, и неожиданно для себя набрела на спальню родителей. За массивной резной дверью слышались их приглушенные голоса. Аля хотела сразу же уйти, как вдруг слова отца заставили ее замереть на месте.

— Мы должны ей все рассказать, — говорил он.

— Еще не время, — отвечала полушепотом мама.

— Она сама скоро все узнает, но тогда будет поздно, очень поздно, — он не утруждал себя говорить тихо, даже прислушиваться не приходилось.

Аля услышала, как он заходил по комнате.

— Ила уже не просто в плену. Все гораздо серьезнее.

Аля подошла ближе, чтобы не упустить все, что он скажет, но тут на лестнице послышались шаги, и ей пришлось быстро уйти.

На следующий день за завтраком подданные что-то друг другу передавали и бурно обсуждали. Но как только Аля с родителями вошли в беседку все разом замолчали.

— О чем они говорят? — спросила Аля, но ее вопрос остался без ответа.

В этот день она так ни с кем не смогла поговорить. У одних появлялись срочные дела, а другие при виде нее разворачивались и шли в противоположном направлении.

— Я совсем ничего не заметила, — крикнула она одному из таких.

Все намеренно избегали ее.

Аля вместе со всеми ходила в сады помогать, но в этот день она осталась дома. Сегодня по земному календарю у нее должен быть день рождения. Но ни от мамы, ни от отца она не услышала поздравления, даже намека на то, что они вообще помнили. А настроение и без того упало ниже плинтуса. Она словно вернулась обратно в приют, когда осталась совсем одна. Никому не было до нее дела, как и сейчас. Даже Черныш ее бросил.

День выдался особо жарким. Она искупалась в озере, вода приятно холодила ее разгоряченное тело. Затем Аля улеглась в тенек под огромной пальмой и засунула грибы-наушники в уши с уроками языка. Но тут она увидела как к ней, почти невидимый приближается Митя и что-то говорит.

— Что прости? — она быстро выдернула наушники.

— Почему ты не пошла со всеми? — повторил он и сел рядом.

— Нет настроения.

— А почему ты не выходишь за ворота, тебе разве неохота посмотреть на этот мир?

— Конечно охота, — огрызнулась она, — но мне запрещают. Я тут словно в тюрьме. Общаюсь только с местными, за территорию не выхожу, даже форму заставляют носить.

Митя вопросительно уставился на нее.

— Ты наверно уже понял, что я люблю черный цвет. А приходится носить вот это, — Аля потянула за ткань своей белой тонкой рубашки.

— Я вообще не могу переодеться, даже если б хотел.

— Прости. Но зато ты можешь летать, где душа пожелает.

— Я так и сделал. Тут столько всего интересного! Я уже весь город облетел.