Шрифт:
Разворачиваюсь ко входу и замираю, оторопело вылупив глаза.
В голове — пустота, мертвые с косами вдоль дорог стоят… И тишина.
Оглушающая, мать ее.
Не слышу ни музыки, ни томного шепота уже прямо в ухо безымянной бабы… Ничего.
Да и вижу, собственно, тоже узковато.
Есть такое понятие — прицельность взгляда.
Мой вариант.
В прицеле моем — высокая блондинка, в черной футболке с каким-то кровавым принтом и кожаной юбке. Очень приличной, сука, длины, до колен… И в целом, такой, на редкость пристойный вид.
Вот только выглядит она во всем этом так, что… Что вызывает самые непристойные эмоции.
И самые первые — ярость и изумление. И вопрос, который, похоже, стал моим постоянным спутником в отношении нее: «Какого, блять, хера?»
У кого-то, кажется, сестренка с нервным срывом и птср дома валяется? Да? Мне по телефону, по крайней мере, именно так было заявлено.
И эта кто-то должна была сидеть возле ее постельки и следить, чтоб девочка в окно не сиганула.
И опять тот же вопрос: «Какого, блять, хера ты тут делаешь?»
А еще очень интересно, почему тебя поддерживает под локоточек тот самый мудак, которому ты вчера вечером очень симпатично врезала по голени.
С душой прямо.
Так быстро прошла обида? У тебя?
А у него — хромота?
Надо же, прямо как голубки, стоят, обнимаются… Позируют на камеры…
Как все интересно-то…
— Слушай… — хриплый голос безымянной бабы вырывает меня из плена извечного вопроса к Эвите, на поверхность из омута вытаскивает, — ты такой сексуальный… Пойдем… Куда-нибудь… Соскучилась по твоему члену…
Я с недоумением кошусь на пиявку, о которой вообще успел позабыть, потом опять перевожу взгляд на Эву…
И вижу, что она смотрит прямо на меня.
На меня. На бокал в моей руке.
На женщину, успевшую засунуть язык мне в ухо.
И даже на расстоянии видно, как ее взгляд тоже становится… Прицельным.
Глава 23
— Да пошел ты! — женщина, имени которой мне так и не удается вспомнить, злится. Оскорбляется. Посылает меня, обзывает импотентом и сваливает.
Мне пофиг.
Я даже не слышу, что она там мне говорит, все мое внимание, все мысли направлены на наблюдение. Ну и попытки сдержать себя. Потому что злоба — она такая… Только волю дай, и обязательно чего-нибудь натворишь. Короче говоря, очень, просто очень плохой советчик.
Этот советчик меня толкает под локоть, постоянно, тянет к месту событий, к центру моей гребанной вселенной, туда, где стоит высокая блондинка в кожаной юбке, которую даже блядской не назовешь, потому что нифига она на ней по-блядски не выглядит.
Никогда не любил на бабах леопардовое белье и кожаные тряпки.
По молодости как-то нахавался, хватило…
Но тут…
Она стоит рядом со своим здоровенным бугаем, невероятно стильная, настолько качественно отличающаяся от все этой гламурной тусни, где многие богатые бабы определённо застряли в середине двухтысячных, что по нарядам, что по физиономиям.
На их фоне Эвита, в своей небрежной черной футболке с кровавым принтом и узкой кожаной юбке до колен смотрится той самой белой вороной. Черным бриллиантом среди дешевых стекляшек.
Глаз невозможно отвести.
Я и не пытаюсь.
Смотрю.
Ловлю ее взгляд. Она часто на меня смотрит, да.
Стоит со своим кабаном, держит в руке бокал с шампанским, а в другой — какая-то красная сумочка, больше похожая на кошелек. И старательно избегает прикосновений к спутнику.
Может, кто не замечает, а мне в глаза бросается, что прямо сторонится, роль исполняет. Стильный аксессуар, монохромная статуэтка… Произведение, блядь, искусства. Или я сам себя утешаю сейчас?
Что ты делаешь здесь, Эвита?
Какого хера наврала?
Сестра у нее…
Не помешала тебе сестра на прием с мужиком мотануться. А вот со мной встретиться помешала…
Вопрос на миллион: почему? И какого хера?
Я смотрю на нее, прихлебываю из бокала, просто, чтоб занять руки немного. Чтоб в кулаки непроизвольно не сжимались.
Пиявка пошла пробовать кровь у кого-то еще, а я даже не заметил.
Все мысли поглощены одной темой, и тема эта — Эва.
Это мне сейчас так на место указали, поставили, так сказать… Или что-то еще? Есть еще какая-то переменная, которой я не знаю?