Шрифт:
Одинокая девчонка, добравшаяся до офиса торговцев живым товаром в Вижье… Ну, бывает. Услышанная ею фраза о том, что открывается новый клуб скоро, “Золотой Эдем”, и туда хорошо пойдут “русские девочки”… Наверно, тоже бывает.
То, что меня, пьяного придурка, пихнули к ней в комнату…
Наш побег.
Наша ночь.
Ее побег.
То, что она нашла этот “Золотой Эдем” с первого раза и внутрь прошла. Да еще и сумела втереться в доверие охране девочек, назвала имя директора фирмы, и ее пропустили к ним…
И то, что ее сестра оказалась одной из этих девочек.
И то, что их сразу же захотел себе директор клуба.
Три мужика, накуренные до охренения.
Нож для резки фруктов.
И коридор выезда для двоих, исправно работающий.
Это все по отдельности могло бы быть спорным, но вот вместе складывалось в реальную, хоть и дикую совершенно историю. И, будь я менее искушенным, не поверил бы.
Но я и своими глазами видел такое, что никому никогда не расскажу, наверно. Просто потому, что нереально. Невозможно это.
Но было, правда было.
То, что Эвита в огромной стране, по нескольким только вешкам сумела найти свою сестру — чудо.
То, что смогла ее вытащить — чудо.
То, что они вдвоем выбрались и вернулись на родину — чудо.
А если сложить все вместе — жизнь.
Так бывает, блять. Еще и не так бывает. У мчсников, чудом уцелевших на вызовах, спросите.
У своих пожилых, переживших Великую Отечественную, родственников поинтересуйтесь.
У врачей скорой помощи, медсестер в реанимации, парней, побывавших в горячих точках…
Их много, тех, кто понимает, что вся наша жизнь — это итог однажды случившегося чуда.
Я целую свое чудо, которое нашел сам, отвоевал себе сам, присвоил, можно сказать…
И то, что она со мной сейчас — тоже чудо.
Одно из.
Глава 34
Через две недели нашей безоблачной, сытой, практически животной жизни в домике Маси, я решаю, что, вернувшись, сразу перевезу мою Эву к себе. А чего тянуть?
Долг ее перед папашей Вотчинковым — большой, там порядка десяти лямов, но это решаемо.
В конце концов, продам свою хату, займу еще у Кота с Егерем, главное, чтоб они Масе не проболтались…
Да и Бур даст, я уверен. Гребанный богатый буратинка. Он нехило на своих историях наваривается и, сто процентов, будет рад откупиться, только чтоб мелкую дракошу с его территории убрал. Чует моя печень, она ему там все переворошила. Нежная девочка со сложным характером и птср, ага.
Тоже еще кусок геморроя ходячий.
Надо же, вернулась из дикой жопы, практически, на спине сестренки, и нет, вместо того, чтоб сидеть тихо и мирно, опять полезла к своему мудачиле. И, судя по всему, дернулась рассказывать, как ей плохо было за границей. А он возьми, да и приколись… Ну, это я так думаю.
Дракоша обиделась и оттоптала парню самое дорогое. И все бы ничего, но это на телефон записали и в ютубчик выложили. Позорище на весь универ, да.
Мажорчик закусился, подключил не особо умного, но денежного папочку и родаков из полиции… И вот тебе картина маслом — заява на дракошу, обиженный мальчик, весь в своего папашу, тупой то есть и не умеющий правильно оценивать ситуацию.
И я, тоже не сильно умный, вписавшийся во все это дерьмо.
Надо решать. Надо разруливать…
Смотрю на Эву, крутящуюся в кухонном уголке в одних только трусиках и короткой майке.
Она ловит мой взгляд, улыбается, подмигивает.
И я улыбаюсь.
Мы на удивление легко живем вместе.
Вообще без напряга.
Только кайф, еда, секс бесконечный, летнее солнце по утрам и шикарные вечерние закаты. К домику приходили пару раз лисички, Эва пыталась их прикормить и пищала при этом от восторга.
В деревне неподалеку, куда мы ходили несколько раз в неделю, продавали за копейки свежий хлеб и молоко прямо с утренней дойки. А еще — нежные сливки и мед.
Мы приходили домой, оставляли это все в холоде, заваливались на широкий диван, или не менее широкую кровать, и сладко, подолгу занимались сексом. Расслабленно, как два влюбленных придурка, только-только познающих друг друга.
Эва рассказывала что-то из счастливого детства, когда родители еще были вместе и ездили всей семьей на море…
Я смешил ее разными случаями из моей богатой на всякий бред биографии. Даже чуток про события в одной далекой теплой стране рассказал, хотя там мало веселого было, на самом деле. Или это как посмотреть? Живой же остался? Это ли не счастье?