Затем ее руки скользнули по моим плечам и обхватили мое лицо.

— Двигайся внутри меня, Доммиэль, — приказала она, прижимаясь губами к моим. — Дай мне почувствовать тебя.

Как чертова королева, она отдала приказ. И я повиновался с удовлетворенным рычанием.

Перенеся вес на предплечья, я приподнялся и глубоко вошел в нее, начиная сильнее раскачиваться. При следующем толчке она выгнула спину, касаясь своими идеальными сосками моей груди.

— Черт, Аня.

Я входил сильнее, быстрее, и она соответствовала моему ритму, ее пятки скользили вниз по моей заднице к задней части моих бедер и впивались в меня в поисках рычага.

Потом не было ничего, кроме пота, стонов, языков, вздохов, зубов и влажных звуков плоти, бьющейся внутри плоти, скользкого скольжения двух существ, трахающихся, как отчаянные животные. Когда ее крики слились воедино, я поднялся на свою металлическую руку и просунул другую руку между нами, обводя ее набухший бугорок большим пальцем.

Ее рот открылся, ошеломленные глаза встретились с моими, и она издала долгий стон. Вид ее экстаза выстрелил прямо в мой член, заставив меня выплеснуться на долю секунды после нее. Крепко держась за ее бедро, я двигался кругами, растягивая обжигающее удовольствие от того, что я был между бедер Ани. Был глубоко похороненным в этом сладострастном, сексуальном, гребаном ангеле.

Самая странная мысль промелькнула у меня в голове, мысль, которой у меня никогда не было ни во время, ни после секса: «Я не хочу, чтобы это заканчивалось».

Но прежде чем я успел увлечься своей собственной тревожной реакцией, я заметил, как из уголка ее глаза скатилась слеза.

Все дело было в ней. Я не хотел думать или понимать тревожные эмоции, которые она породила во мне. Я убрал влажную прядь черных волос с ее щеки.

— Что случилось?

Она покачала головой и с трудом сглотнула.

— Поцелуй меня, Доммиэль.

Я сделал, как приказала моя королева.

Глава 14

Аня

Меня никогда не тянуло к физическим удовольствиям, никогда не было искушения заняться сексом, как у демонов, как у людей, которых я знала, или даже как у многих ангелов. Эта мысль никогда не приходила мне в голову. Ни разу. До него.

Моей целью всегда было помогать другим. Во-первых, найти и помочь детям-сиротам этого мира, защитить их от зла, скрывающегося вокруг таких уязвимых существ. Затем присоединиться к армии Максимуса и служить вместе с моими братьями и сестрами в этой войне против орд демонов.

Я не знала, что во мне существует такое желание. Не знала, что такое удовольствие может изнурять мое тело и звенеть во мне, заставляя чувствовать себя совершенно потерянной и полностью найденной одновременно.

Я также не понимала, что совокупление с мужчиной на этом уровне будет ощущаться так… болезненно интимно. Тревожно невероятно. Я не могла сдержать натиск эмоций, захлестнувших меня, когда Доммиэль был так глубоко внутри меня.

Доммиэль. Демон, которого я знала меньше недели. И все же мне казалось, что я знаю его всю свою жизнь. Он не был похож на других демонов. Он сказал, что он такой же корыстный ублюдок, как и все остальные, но это была ложь. Ему не нужно было помогать мне найти Уриэля. Он согласился пройти весь путь до России, вглубь территории Владека и дальше, навстречу опасности. Ему не нужно было этого делать. Он также не должен был помогать мне и Ксандеру спасать тех людей.

И меня. Он спас меня. Дважды. От тех демонов в Берлине, и он встал между мной и Обезьяной. Никто никогда не рисковал собой ради меня. Уж точно не демон.

Он все еще был глубоко внутри меня, и я не хотела, чтобы он уходил. Он осыпал поцелуями — да, нежными прикосновениями губ — мою шею к уху. Это заставило мое сердце болеть.

— Не плачь, ангел. Я был слишком груб?

Он попытался замаскировать свой голос, убрать намек на сожаление, но оно все равно было. Он боялся, что причинит мне боль. Если бы он был таким эгоистом, каким себя объявлял, он бы даже не задал этот вопрос. Даже не подумал бы об этом.

— Нет, — заверила я его, запуская пальцы в его волосы. — Это просто более… мощно, чем я думала.

Он приподнялся, пока не оказался надо мной, его лицо было близко. Мне в сотый раз захотелось снять с его глаза повязку. Я хотела увидеть его всего. Даже шрамы. Особенно шрамы.

Он ничего не сказал. Я ахнула, когда он вышел из меня. Потеря захлестнула меня. Его взгляд опустился вниз. Я села и уставилась на ярко-красную кровь на покрывале.

— Ой.

Девственницы истекали кровью. Я знала это. Но вид этого был каким-то шокирующим, особенно на фоне этих ярких белых простыней в лунном свете. Доммиэль поднялся с кровати и неторопливо направился в ванную. Я услышала, как включился душ, а затем увидела, как в комнате без окон появился отблеск свечи.

Чувствуя еще большую потерю из-за того, что он так легко отделился от меня, я снова легла на подушку, глядя на Темзу, мое левое крыло прикрывало мое тело. Простыни с меня сняли.

— Идем, — скомандовал он, протягивая руку.

Озадаченная, я взяла его руку и позволила ему отвести меня в ванную, если это можно было так назвать.

— О, боже.

— Да. Похоже, Ксандер наслаждается прекрасными вещами.

В душевой кабине могло поместиться шесть человек, если понадобится. В ней было три душевых головки, расположенные с трех разных стен из речного камня.