— Что ты имеешь в виду? — Гэддиэль не понял, поэтому высказал свою мысль вслух.

— Я почти уверена, что произошло, — она огляделась и сделала несколько шагов в сторону небольшой парковки. — Видишь эти следы? — Она указала на пару стертых отпечатков от подошв на пропитанной дождем земле.

— Да, — ответил Гэддиэль, а затем непонимающе пожал плечами. — Но какое это имеет отношение к делу? Насколько я вижу, следы точно не принадлежат Тессе, они слишком большие, — указал он.

— И слишком глубокие. Ты абсолютно прав, когда говоришь, что это не принадлежит Тессе. Но они принадлежат человеку, который её нес, — объяснила она. Гэддиэль снова и более внимательно посмотрел на углубления в земле.

— Проклятье! Кто-то похитил ее! — Понял он это из слов Авроры.

— Именно, — кивнула она ему, соглашаясь и пристально глядя на взлетно-посадочную полосу перед собой. — И я бы отдала многое за то, что Ликай, от которого сбежала моя сестра, гарантированно замешан в этом, — пробормотала она, глядя в потемневший взгляд Гэддиэля.

— Мы должны вернуть ее, ты не знаешь, куда он мог бы ее отвезти? Боюсь, что в данном случае моя магия для нас совершенно бесполезна, — он указал на светлую нить, которая полностью терялась в небе. Гэддиэль был прав, поисковое заклинание — замечательная вещь, но оно совершенно не давало результата, когда человек, которого оно должно было разыскать, каким-то образом поднимался в небо.

Об этом совсем не трудно догадаться, — произнесла она, слегка перекатывая буквы на языке. — Он — Ликай, и Ликай, который считает Тессу своей предназначенной женой, так что, как ты думаешь, куда он мог бы ее отвезти, подумай немного, — спросила она его. Через несколько секунд на лице Гэддиэля мелькнула тень понимания.

— В свое королевство, — выдвинул он свое предположение.

— Именно, — согласилась Аврора. — И чтобы попасть в свое королевство, он должен сначала добраться куда? — она продолжала проверять его сообразительность, в которой, собственно, не сомневалась.

— К порталу в империю Вернея, в Россию, — заметил он с ледяным спокойствием.

— Да, тогда я предлагаю нам вернуться в дом Ведьм, рассказать остальным, что мы узнали, а потом организовать соответствующие приготовления, что скажешь? — Она предложила ему один из самых разумных вариантов.

— Лучшего решения и не придумаешь, — согласился он с ней, бросив последний взгляд на светящийся след.

— Никогда не думал, что скажу это, но спасибо тебе, Создатель, что мы здесь, — устало произнес Лоуренс, своей замерзшей рукой схватив кусок ледяной скалы, за которой находился вход в пещеру, дом Яксааса.

— В этом нет ничего странного, в конце концов, иногда именно в самые напряженные моменты мы желаем того, о чем никогда бы не подумали ранее, — мудро пробормотал Джарлан и, как и Лоуренс, сделал последние несколько шагов в пещеру, которая должна была укрыть их от ненастья, царившего снаружи.

— Похоже, нам понадобится фонарь, — заметил Лоуренс, не видя ничего, кроме кромешной тьмы. Он снял с плеча мешок с ягнятами, которые тут же дали о себе знать жалобным блеянием, и тяжелый ранец со спины, из которого он достал вышеупомянутый фонарь. — У меня совершенно замерзли руки, — сказал он в оправдание того, что из-за онемевших кончиков пальцев, ему удалось зажечь спичку только с четвертой попытки.

– Я был бы очень удивлен, если бы это было не так, — пробормотал Джарлан. Он снял кожаные перчатки и начал греть ладони теплым дыханием.

— Что это было? — внезапно спросил Лоуренс, когда раздались громовые удары, которые все нарастали и приближались. Джарлан напрягся, и глазами, которые привыкли к темноте, обшарил раскинувшуюся перед ними местность, но кроме пары каменистых выбоин и самой пещеры он не заметил ничего особенного.

— Кто посмел ступить на мою территорию? — прошелестел зловещий голос, способный заставить обоих Кентавров оцепенеть еще больше. — Неужели они не научились на прошлых ошибках и также не уважают мой покой!? — Вместе с этими словами раздался оглушительный скрип, как будто кто-то провел острыми когтями по стенам пещеры. — Разве они не видели, что бывает с теми, кто нарушает мой сон?! — раздалось эхом менее чем в двух метрах от Лоуренса. Фонарь выпал из рук, и вылившийся из него керосин образовал на земле узкую дорожку, которая мгновенно загорелась, освещая невиданное существо, которое в тусклом свете, со всеми тенями, отбрасываемыми на камни, выглядело сущностью самого Ада.

— Великий и могучий Яксаас, мы не хотели тревожить твой сон, мы принесли тебе дары, чтобы почтить твое имя, — тут же начал Джарлан, и опустился на колени на замерзшую землю с чувством покорности. Лоуренс повторил за ним.

Яксаас втянул ноздрями холодный воздух, опустив свою огромную голову, на макушке которой виднелись огромные изогнутые рога черного цвета с красными кончиками, которые должны были показывать степень его ярости.

Когда рога совсем не светились, это означало, что Яксаас был в довольно хорошем расположении духа. Их легкое мерцание указывало на гнев, который он испытывал, а последняя фаза, красное свечение, указывала на ярость, с которой нельзя было шутить, если только человек, вызвавший такую реакцию у Яксааса, не хотел попасть в меню этого существа, чего они, по понятным причинам, не хотели.