– Всё! Сдаюсь! Мир!– взмолилась Лайа. Тэмин бросил припасы на землю, отряхиваясь и мотая головой, скидывая с себя растительность.

– Берегись! – запоздавшее предупреждение Чонсока совместилось со знатным шлепком, который образовался от столкновения комка земли с грудью танэри.

Убежать Лайа далеко не успела, возможно, душивший её смех не дал развить нужную скорость. Тэмин перехватил её за талию, резко развернул и повалил на землю, усаживаясь на неё сверху и с силой прижимая её руки к земле.

– Попалась, ведьма!– победно произнес юноша.

– Тебе удобно? – Лайа расслабилась, понимая, что сопротивление бесполезно.

– Вполне!– поерзал Тэмин, удобнее усаживаясь.

– Нравится быть главным? – игриво произнесла Лайа, приподнимая бровь и закусывая нижнюю губу, стараясь подавить смех при виде шокированных этой сценой Чонсока и Фенриса.

Такая перемена в поведении и взгляде девушки на секунду поставила в тупик и Тэмина. Этой секунды вполне хватило, чтобы она извернулась, быстро укусила его за руку. Хватка юноши ослабла, и она тут же сбросила его с себя, вскакивая на ноги, легонько пнув его в бок ногой. Тэмин растирал укус с обиженным видом.

– Подло и низко использовать женские чары, – недовольно буркнул он.

– Ну, – пожала плечами Лайа, подходя сначала к Фенрису, а потом к Чонсоку, легонько стукнула им по подбородкам, призывая поднять упавшую челюсть, – у каждого есть свои козыри.

Тэмин и Лайа отряхивались на ходу.

– Устаиваете неизвестно что, как дети малые! За нами, возможно, следует инквизиция, в лесу могут встретиться разбойники или хищники, а вы резвитесь, – ворчал воин, выговаривая Тэмину и бросая сердитые взгляды в спину Лайи.

– Ай, Чон, уймись, скучно же было идти, словно молчаливая процессия на похоронах, – отмахнулся от него юноша.

– Скучно ему! А мертвым быть весело? – не сдавался азур.

– Слушай, – он забежал перед ним, заставляя остановиться Чонсока, взял его за плечи, – жизнь дана только одна, и раз уж могу выбирать, то я предпочитаю прожить её со смехом, весельем, счастьем. Так, как решу сам! С тем, кем решу сам! Свободно! Пусть даже и очень короткую! Всё лучше, чем годы, проведенные в страхе и сомнениях, с оглядкой назад в ожидании удара.

Лайа понимала, что Тэмин говорит сейчас не только про игры с ней, а про что-то очень личное, словно этот спор между азурами был и раньше. Те годы, которые она позволила себе быть счастливой, закончились страшной потерей, возвращая её к жестокой реальности. Нет места на земле, где она была бы свободна, места, где её любовь не обернулась бы смертью для любимого человека. Так ли был неправ Чонсок? Возможно, излишняя осторожность спасла бы её дочери жизнь. Она вспомнила последние годы, проведенные в бегах. Хотя, с другой стороны, если теперь её жизнь всегда будет такая, то зачем тогда бороться? К чему всё это? Годы, проведенные в страхе и сомнениях, с оглядкой назад в ожидании удара – это её реальность. Она обернулась и посмотрела на Тэмина. Он ответил на её взгляд и улыбнулся, его глаза говорили, что он понимает, что она чувствует. Солнечный человек, поцелованный Создателем. Лайа искренне улыбнулась в ответ, и где-то в этот момент в душе поселилась надежда, впервые за долгое время.

Фенрис незаметно посмотрел на девушку, она сейчас была такая красивая и…он пытался подобрать подходящее определение. Наполненная. Рядом с танэри она менялась, становилась открытой и живой, так счастливо смеялась. Он больше не злился при виде них, в его душе в такие минуты селилась грусть. Фенрис видел, как некомфортно ей рядом с ним, как она старается подобрать правильные слова при разговоре, в то время как с азуром могла часами спорить о пустяках. Он видел, с каким восхищением она иногда смотрит на Тэмина, и как отводит взгляд от него. В башне были влюбленные парочки, которые прятались по углам и бросали друг на друга томные взгляды. Чужое счастье никак его волновало, не оставляло никаких откликов в душе, ни плохих, ни хороших. Почему теперь это изменилось? Почему при виде Лайи и Тэмина порой становится невыносимо и хочется кричать? Почему, когда она рядом с Тэмином, ему одиноко? И почему с каждым днем всё труднее запирать и прятать свои чувства?

– Я слышу воду, – голос танэри вывел его из задумчивости.

– Наконец-то,– обрадовалась Лайа и поспешила вперед.

Тэмин добрался до берега первым, присел у самого края и, набрав в ладони воды, попил. Лайа бросила свою сумку на землю рядом со снаряжением юноши, отстегнула клинки и с наслаждением покрутила плечами. Аккуратно, шагая тихо, как кошка, она подошла к Тэмину и сильно толкнула его в спину. Теряя равновесие, он с плеском упал. Мокрый, отплевываясь от воды, он тут же подскочил на ноги. Лайа счастливо захлопала в ладоши, смеясь, проговорила:

– О, а тут глубоковато,– Тэмин хоть и был возле берега, но стоял по пояс в воде.

Он схватил её за руку и резко дернул на себя. Лайа с головой ушла под воду, тело обожгло тысячью мелких иголочек. Вода была холоднее, чем она могла себе представить. Она вцепилась в руку азура, пытаясь подняться.

– Как водичка, красавица? – убирая назад волосы, прилипшие к лицу, спросил Тэмин.

Она стукнула его кулаком в грудь, а потом прислонилась и прошептала что-то в самое ухо.

Фенрис отвернулся от них. Кажется, на сегодня его лимит был исчерпан. Судя по плеску воды, они выбирались уже на сушу. Эльф снял меч, распрямляя спину, подошел к воде. Сильный толчок в спину нескольких рук резко погрузил его под воду. Он вскочил, протирая глаза, оборачиваясь и ища виновников. На берегу стояли довольные ведьма и танэри. Синхронно обернувшись, они посмотрели на Чонсока. Тот, бросив меч на землю, принял боевую стойку: