– А ты сейчас точно о воде говорила? – уточнил Тэмин, смотря на девушку и эльфа.

Лайа нехотя отвела глаза от Фенриса и ответила юноше, громко фыркнув:

– Ну конечно, не магическая ты душа!

– А ведьм тоже так? У вас тоже у каждой есть свой источник силы и свой магический талант?

Лайа замолчала, задумавшись, стоит ли рассказывать.

– Я заметил, что ты черпаешь силу у деревьев, но также и у солнца, и у земли, – высказал свои наблюдения Тэмин. – Да и то, как ты рассказывала о воде, говорит, что и её сила нечуждая тебе. Выходит, ведьмы универсальны?

– Не все, – уклончиво ответила Лайа.

– Я же говорил, что наша ведьма особенная! – торжественно произнес Тэмин, победно улыбнувшись Чонсоку.

– Да ну тебя,– отмахнулась Лайа.– Лучше пошли, потренируемся, пока есть время.

– Нет, сегодня у тебя тренировка с Фенрисом!

Лайа и Фенрис недоуменно уставились на него. Тэмин закатил глаза к верху, всем видом показывая, что приходится объяснять прописные истины.

– Вряд ли тебе придётся сражаться с танэри, а вот солдаты инквизиции, возможно, ещё встретятся. Кто же тебе не покажет технику их боя, как не их бывший служитель? – проговорил юноша.

– Я маг, а не солдат, – напомнил Фенрис.

– Мечом махать умеешь весьма неплохо, значит, изучал, как минимум, основы и сможешь помочь ей,– парировал Тэмин.

– Не тебе говорить, что мне делать или не делать, – холодно проговорил эльф.

– Фенрис, не нужно, всё нормально, – Лайа успокаивающе положила ему руку на плечо, но тут же убрала, когда он зло посмотрел на её ладонь.

Мужчины продолжали сверлить друг друга глазами. Лайа не знала, что сделать или сказать, чтобы разрядить обстановку. Вмешался Чонсок, подзывая Тэмина и прося помощи в приготовлении. Эльф углубился в лес. Лайа облегченно вздохнула и пошла бродить по берегу. С лагеря доносился сердитый шепот воина, что-то выговаривающий Тэмину на азурианском. Через какое-то время все собрались на ужин у костра и молча ели. В воздухе витал отголосок недавнего разногласия.

– Я был неправ,– тихо сказал Тэмин. Лайа заметила, как незаметно Чонсок толкнул парня в бок, отчего тот повторил уже громче. – Признаю, я был неправ, – было видно, что ему тяжело даются эти слова, – мне не следовало говорить в таком тоне и указывать тебе.

Фенрис едва заметно кивнул ему, показывая, что тема закрыта. Лайа гордилась сейчас Тэмином и, когда тот бросил на неё взгляд, то не удержалась, послала ему едва заметный воздушный поцелуй. Юноша увидел и улыбнулся в ответ. Фенрис тоже заметил, есть перехотелось, он отложил свою порцию, ушел на берег и просидел там в одиночестве до самого заката. Лайа на этот раз захотела сторожить первой, поэтому, отправив мужчин спать, подкинула веток в костер, усаживаясь ближе к огню, терпеливо ожидая пока все уснут. Достала альбом, закрыла глаза и воспроизвела перед глазами картину, которую хотела сохранить у себя на бумаге. Эльф сидел на небольшом камне у самого края воды. Взгляд был стремлен вдаль на воду и одновременно в никуда, поникшие, расслабленные плечи. Ветер раздувал его волосы, бросая на лицо серебристые пряди. Он сидел, замерев, не убирая их, хоть они периодически попадали в глаза. Пальцы закопал во влажный песок. Одиночество. Наверное, именно так со стороны оно и выглядит. Карандаш тихо зашуршал по бумаге, грусть и тоска охватили её, изливаясь на бумаге, оставляя след. Время стало снова существовать, когда последний штрих был закончен. Она принялась любоваться своим творением. Фенрис получился настолько реалистичным, словно Лайа рисовала его с натуры, а не по памяти. Что-то капнуло на бумагу, она с удивлением дотронулась до своей щеки. Девушка и не заметила своих слез. Чужое одиночество она, пропуская через себя, запечатала на бумаге. Рисунок, у него своя магия.

К ней подошел эльф, сменяя её, она поспешила закрыть альбом и спрятала его в сумку. Фенрис сел рядом.

– Что рисуешь? – спросил он тихо.

– Да так, то, что запомнилось ярче всего и хотелось бы сохранить надолго, – ответила она, испытывая неловкость, словно её уличили в чем-то постыдном.

– И что запомнилось в этот раз? – эльф просто спрашивал, а Лайе казалось, что она сейчас сгорит от смущения.

– Река, – наконец нашла, что соврать девушка.

– Покажешь?

– Нет! – Лайа воскликнула слишком поспешно. Фенрис удивился и посмотрел на неё, но настаивать не стал.

– Можешь идти спать, теперь моя очередь – сказал ей эльф.

– Я хочу ещё посидеть, – прошептала девушка.

Мир, погруженный во мрак ночи, спал. Был только этот небольшой клочок земли, освещенный потрескиванием костра, и мужчина, который будоражил и волновал её, от которого разум призывал убегать и держаться подальше, а сердце заставляло бежать навстречу. Мужчина, который сейчас сидел совсем рядом, но так далеко, словно их разделяла целая пропасть.

– Фенрис, – наконец она решилась на разговор, который уже давно прокручивала у себя в голове. Чтобы не растерять свою смелость, она продолжила, не дожидаясь ответа, – ты мог умереть тогда, моя сила поглотила твою магию, а потом могла убить и тебя.

– Ну, со мной же сейчас все в порядке, – ответил Фенрис, поворачиваясь к ней.

– Остальные ведьмы не способны вернуть обратно магический дар, как это сделала я.

– Тогда мне повезло, что ты можешь это делать.

– Но ты же не мог этого знать! Никогда больше так не рискуй! Я не хочу, чтобы ты погиб. Только не из-за меня! – она не заметила, как в запале схватила его за руку.

– Но ты же больше не собираешься обращаться к тьме?

– Нет!

– Вот и хорошо, значит, мне больше не придётся рисковать, – эльф улыбнулся. Это было так неожиданно, что Лайа растерялась.

– Но другие…

– Ради других я бы не стал подвергать свою жизнь опасности, – тихо проговорил Фенрис, сплетая свои пальцы с её.

Лайа не нашлась, что ответить. Не в силах больше сопротивляться своему желанию открыто, а не украдкой, любоваться им, девушка повернула голову и рассматривала его бледное лицо, освещенное светом луны. Эльф, слегка смутившись, потянул её на себя, устраивая её голову на своей ноге, укрывая плащом.

– Спи уже, – ласково пробурчал он, положив руку ей на плечо.