Окинув взглядом комнату, кузина разочарованно вздохнула.

— Кэт? — миролюбиво улыбнулась я.

— Мелани, скажи мне честно: что происходило у Вудстоков? После поездки ты стала сама на себя не похожа, а с появлением герцога вовсе ведешь себя ужасно. Я не шучу. Хуже, чем континентальная провинциалка, начиная с того, что ты пригласила Ланчестерского. Это мог сделать только дядя на правах хозяина.

— Ах, Кэт, извини. — Я картинно потупила глаза. — Но мне, честное слово, не до того сейчас. Что ди Монтеро, что Эмерсон — оба вздорные мальчишки, которые мне не очень интересны. Я хочу учиться, все мои мысли заняты предстоящим экзаменом, и вообще… Пойдем в сад, раз уж так получилось, не буду еще больше позорить вас с тетушкой и дядюшкой своей невоспитанностью. 

С этими словами я отступила к двери, приглашая за собой Кэтрин, которой ничего не оставалось, как последовать за мной. А я, пройдя три шага в сторону лестницы, притворно вздохнула и вскользь уронила:

— Мне вообще кажется, что лорд Эдвин больше смотрит на тебя, чем на меня. Так что, кузина…

И легкой бабочкой слетела с верхней лестничной площадки в холл, а оттуда в сад. 

Если Кэтрин, раззадоренная тайными надеждами, перестанет подсовывать мне приворотное, уже станет легче дышать. Вряд ли кузина осмелится выступить против родителей открыто, но в моем положении ее тихий саботаж — как глоток свежего воздуха в тесном запертом сундуке. 

Я нарочно шла впереди, чтобы не поддерживать болтовню с Кэт, собиралась с мыслями. Наверное, при Гранте повторно подсовывать приворот тетя не станет? Я очень на это надеялась…

— Леди, — поднялся нам навстречу Эдвин.

Грант не дернулся.

Он что-то вальяжно-лениво говорил дяде, слишком тихо, чтобы услышать, но вот оценить реакцию дяди я смогла — тот аж побагровел.

Я ускорила шаг, но Эдвин не позволил мне проскочить.

— Леди Мелани! — повторил он, вынуждая меня остановиться.

— Да, лорд? — без всякого энтузиазма отозвалась я.

Эдвин улыбнулся. Он вложил в улыбку все свое очарование. Улыбнулся так, будто перед ним… любовь всей его жизни, не леди, а богиня.

В прошлом эту улыбку он опробовал на мне лишь однажды, когда свадьба чуть не сорвалась, подкрепил успех приворота.

Он подумал, что я съела те печеньки?

Нет… Я слишком равнодушна для привороженной. Наверное, просто решил взять меня штурмом.

— Леди, позвольте…

Ну не выдирать же у нахала свой локоть на глазах у всех? Вообще-то, Эдвин ведет себя неподобающе для приличного джентльмена. Я не разрешала брать себя под руку. Но…

— Леди позволит? — Второй наглец каким-то непостижимым образом оказался не возле дяди, а рядом с нами. И, бросив вызывающий взгляд на ди Монтеро, предложил мне руку. Предложил, а не вцепился в мой локоть сам! Один балл герцогу Ланчестерскому. 

Рука Эдвина на моем локте сжалась так, что еще немного — и останутся синяки. Да что он себе позволяет?! Впрочем, одного взгляда оказалось достаточно, чтобы оба отступили.

Да, я умею так смотреть. Точнее, научилась гораздо позднее, уже будучи женой премьер-министра. Тогда мне приходилось отбивать нападки на свою репутацию в гораздо более серьезных обстоятельствах.

А сейчас оба парня не ожидали от меня такой жгучей стужи, которой я окатила их, едва шевельнув ресницами.

— Вы забываетесь, господа. Я не давала вам повода и разрешения вести себя со мной столь фамильярно.

М-да…

Вид у обоих стал сначала ошеломленный, а потом одинаково виноватый. Всего на секунду, мужчины очень быстро оправились. Не зря юных джентльменов дрессируют не меньше и не мягче, чем юных леди. Но этого мгновенного виноватого ошеломления мне хватило — полюбовалась.

И встревожилась. Потому что за маской вежливого почтения, которую тут же нацепили оба, мелькнуло нечто…

Грант, кажется, разозлился. Непонятно на кого — на меня или на себя. Если на Эдвина — то было бы понятнее всего.

А вот сам бывший муж… Мне совсем не по себе стало от его быстрого острого взгляда, в нем мелькнуло… боги! Настоящее восхищение. То, которого я так и не смогла добиться в прошлой жизни.

Восхищение и яростная решимость получить то, что пожелал. По-настоящему для себя, а не для карьеры.

Ой…

Только этого мне не хватало. Из практичного приобретения превратиться в искренне желанный приз для Эдвина — страшно.

Потому что этот человек умеет добиваться поставленных целей. И привык идти самыми разными путями, нечестными и кровавыми, если надо. И одно дело — когда ему нужны связи и деньги моей семьи, а другое…

Нет, не дай боги. Мне вовсе не хочется «реванша», чтобы Эдвин влюбился, а точнее, загорелся по-настоящему. Любить он не умеет, только хотеть.