Шрифт:
– Не волнуйся! Мы о тебе позаботимся.
Вера не волновалась. Видя помощь и поддержку со всех сторон, она была совершенно спокойна. Уже через год после рождения первого сына она вышла на работу, стремясь наверстать упущенное. В няньках недостатка не было. Свекровь и многочисленные тетушки с удовольствием нянчились с малышом, стоило только попросить.
– Это же радость моя! Жизнь моя! – Ануш целовала внука и отмахивалась от благодарностей.
Вера спокойно уходила на работу, зная, что с ребенком все будет в порядке.
– А я хочу большую семью! – Артем целовал макушку жены, которая склонилась над последними статьями по педиатрии.
– И я хочу! Но, и работать тоже хочу. Как быть? – Вера смеялась, глядя на мужа.
– Нужен план!
– Давай!
И они планировали. А потом осуществляли свои планы. Так появилась на свет дочь, названная в честь бабушки, которая чуть с ума не сошла от счастья. Незадолго до того, как Вера призналась ей, что ждет второго ребенка, Ануш узнала, что больна. Карина с Верой не отходили от нее ни до операции, ни после. И выходив, поочередно вручили ей новых внуков. Вера – Анечку, а Карина – Арсена.
А потом была куплена новая квартира, о которой так мечтали Артем с Верой, ведь в старой им было уже совсем тесно с детьми. И, едва устроившись на новом месте, Верочка с радостью сообщила мужу, что его мечта о трех детях скоро станет реальностью.
И все это оборвалось в один миг. Глупо и страшно. Артем остановился на светофоре в нескольких кварталах от дома и в его машину влетел грузовик, у которого отказали тормоза. Первым о том, что случилось узнал Артур и Карина испуганно ахнула, увидев побелевшее лицо мужа.
– Что?
– Артем… К Вере надо… Карина, сейчас надо, быстро, пока ей не сказали.
Карина не стала задавать лишних вопросов. Вытащив из кроватки захныкавшего сына, она сунула ноги в кроссовки и схватила ключи от машины.
– Артурчик, а Артем? Он…
Муж покачал головой, Карина всхлипнула и выскочила из квартиры. Смахивая слезы, она вела машину по вечернему городу, крича про себя от бессилия и пытаясь успокоиться. Ей нужно взять себя в руки. Она нужна Вере.
Вера открыла дверь невестке и удивленно подняла брови.
– Каринка? Что это ты на ночь глядя?
– Верочка… – Карина смотрела на светлое спокойное лицо Веры и не решалась сказать той, что жизнь ее только что-то изменилась. – На, держи! – Карина сунула ей в руки трехмесячного племянника и закрыла за собой дверь.
Пока Вера возилась с малышом, Карина сумела все-таки взять себя в руки.
– Дети где?
– Мультик смотрят перед сном.
– Это хорошо! Погоди минуту.
Карина отнесла сына в детскую и, уложив его в кроватку, приготовленную для будущего малыша, вернулась.
– Сядь, Верочка, поговорить надо.
Через минуту Карина захлопнула дверь кухни и кинулась приводить Веру в чувства.
– Ну же, Верочка, давай!
Вера открыла помутневшие глаза и зашлась в плаче.
– Нет! Не верю! Не может такого быть!
Карина только крепче обнимала ее, качая на руках, как маленькую.
Через полчаса в квартире было не протолкнуться. Все говорили шепотом, чтобы не разбудить уснувших детей, которых караулила Ануш.
Она первой из родственников вошла в квартиру, обняла Веру и, тут же отстранив ее от себя, сказала:
– Не смей плакать! Береги дитя!
Зайдя в комнату к детям, она опустилась на стул у кровати старшего внука и застыла, глядя в одну точку.
Скорая, которую все-таки вызвала Карина, приехала быстро, но уколы, которые они сделали, на Веру не подействовали. Она металась по спальне, не находя себе места.
– Вера! Верочка! Перестань! Срок не тот. Рано тебе. Да и детям ты сейчас очень нужна.
– Как?! Как мне сказать им, Карина?
– Утром подумаем. Ложись.
– Максиму позвонить надо…
– Уже. Летит. Потерпи пару часов.
Максим, который вылетел первым же рейсом, и спешил как мог, подхватил сестру на пороге и прижал к себе.
– Маленькая, я здесь!
Вере как будто дали команду, и она отключилась, а Карина, наконец, выдохнула.
– Отнеси ее в спальню. Пусть поспит. Завтра тяжелый день. Может и нужно было ее отправить на сохранение?
– Не знаю, Карина. Она же там разнесет все и сбежит. Давай утром посмотрим.
Утром Вера напугала всех. Ни одной слезинки, ни одной эмоции не выдала она за оба страшных дня, которые последовали за аварией. С сухими глазами, с почерневшим от горя лицом, она проводила мужа, крепко держа за руку старшего сына.