Я сижу, в основном, глядя в чашку, слушаю Гошину болтовню вполуха, пытаясь избавиться от чувства скованности. Не вижу, но чувствую: Ромин взгляд сверлит меня, ввинчивается под кожу. Но каждый раз, когда поднимаю глаза, муж мне улыбается, и я поспешно растягиваю губы в ответ.

Зачем он приехал? Что-то случилось? Интуиция? Соскучился? Реально решил сделать сюрприз? Не припомню, когда он последний раз устраивал сюрпризы… С некоторых пор он стал считать подобные траты не рациональными.

Зачем куда-то ехать, когда в этом нет острой необходимости? Покупать цветы, которые через пару дней будут выброшены? Дарить украшения, которые я надеваю только на праздники, а остальное время они пылятся в ящике стола?

И потому его прилет вселяет в душу еще большую маету. Гоша улетит, значит, Рома приехал ради меня? Несмотря на то, что у него там трудности с налоговой? Он ведь пропадает с утра до ночи последние недели.

К тому моменту, когда мама с Гошей уходят в зал ожидания, я успеваю намотать себя так, что начинает болеть голова. В конце концов, как бы там ни было, я все скоро узнаю. Вот он Рома, он приехал. Мы останемся вдвоем и поговорим.

Как только Гоша скрывается из виду, последний раз махнув нам рукой, мы с Ромой смотрим друг на друга.

— Ну… Что теперь? — спрашиваю его.

— Возьмем такси до города.

— Хорошо.

Мы молча выходим из здания аэропорта, периодически задевая друг друга плечами. У Ромы небольшая спортивная сумка в руке, когда мы садимся в такси на заднее сиденье, он ставит ее между нами, словно таким образом отгораживаясь. Я почему-то думаю, что это нехороший знак.

— Я снял номер на Каменоостровском, — замечает мне и называет водителю адрес. — На этой твоей Черной речке совсем нет нормальных гостиниц. Ваша фирма ловко прочухала, что там неплохое место для открытия.

— Наша фирма только субподрядчик, — отвечаю ему, — занимается строительством. А гостиница принадлежит другому человеку.

Рома ничего не отвечает, я откашливаюсь, поворачиваюсь к окну. Картинку за ним не вижу, полностью погруженная в свои мысли. Тру пальцы, ищу тему для разговора, словно мы чужие люди, которым совсем не о чем говорить.

— Ты сумел удивить приездом, — поворачиваюсь к нему с легкой улыбкой на губах. — Не ожидала.

— Надеюсь, удивлена приятно? — хмыкает он, разглядывая меня.

— Конечно, — отвечаю, чувствуя в горле спазм. Что-то определенно не так, Рома слишком серьезный, слишком молчаливый и отстраненный.

— Ну и хорошо, — он улыбается мне, а я чувствую нарастающую тревогу. Вот что-то ничего хорошего.

— Как там с налоговой? Ты говорил, есть какие-то сдвиги.

Знаю, что говорили об этом вчера вечером, и вряд ли за воскресный день что-то изменилось, но не могу придумать, что еще спросить, а молчание действует на меня угнетающе.

Рома усмехается, глядя куда-то перед собой.

— Сдвиги… Да, сдвиги есть. Расскажу в гостинице. Ты же останешься с ночевкой? Я снял двухместный номер.

Меня словно парализует. Я отчетливо вижу картинку типичного гостиничного номера, и нас с Ромой в нем. Он будет меня целовать, прижимать к себе, повалит на кровать, придавливая весом своего тела, начнет гладить руками.

Мы должны будем заняться сексом. Без вариантов должны. Я силюсь представить это, и не могу. Не получается, перед глазами наш с Тимуром секс, который только усугубляет ситуацию.

— Мили, ты меня слышишь? — окликает Рома, я перевожу на него взгляд.

— Да, конечно.

Рома смотрит пару секунд и кивает. Он принял мое «да, конечно» ответом на вопрос про останусь. Прикрываю глаза. Боже, что я творю, что мне делать-то теперь? Я не хочу секса с собственным мужем.

— Мили, ты в порядке? — снова слышу вопрос. — Какая-то бледная.

— Все хорошо.

Я даже не открываю глаз, говоря это. Ни черта не хорошо. Я запуталась. Я не знаю, что делать. Хочу, чтобы кто-то пришел и решил за меня. И тут же мысленно мотаю головой: нет, не хочу. Уже вон Тимур пришел…

Гостиница на Петроградке явно из дорогих. В здании старого фонда, внутри первоклассная отделка. Мы поднимаемся за девушкой по застеленной ковром лестнице, и внутри меня волнение достигает точки пика, превращаясь в апатию: я не могу и не хочу уже ничего.

Просторный светлый номер, в центре которого широкая кровать, не вызывает никаких эмоций. Даже не смотря на красивый вид, открывающийся из окна.

— О, тут и балкончик есть, — замечает Ромка, распахивая балконную дверь.

Балкончик маленький, но действительно уютный: с двумя стульями и узким столиком.