«Да, я пьяна. Да, я пьяна!

Так много выпила бокалов, что даже счет им потеряла.

Признаюсь вам,

Моя вина».13

– Товарищи, вы или смотрите, или слушайте, ну, не слышно же ничего! – Возмущенно крикнул упитанный мужчина в рубашке и кепке. – Безобразие какое–то!

– Да, да! – Загалдели остальные.

– Так, а ну-ка, мальчишь – плохишь, слезь с табурета, – снял Витьку с постамента Золотов.

– Я не плохишь, я – орленок Ильича! – Гордо крикнул Витька. – Советский пионер, между прочим!

– Ладно, ладно, – Золотов аккуратно прикрепил антенну к бельевой веревке. – Вот, так–то лучше.

– Витя! – Подскочила к мальчику немолодая женщина и трясущимися руками обняла его. – Где же ты ходишь, засранец?!

– Все, сеанс окончен?– Вновь повернулся к рыжеволосой женщине Золотов. – Идем, надолго не задержу.

***

«В школьное окно, смотря облака,

Бесконечным кажется урок,

Слышно, как скрипит, перышко слегка,

И ложатся строчки на листок…»

– Я не думал, что ты вернешься, – уже в парке Зенитчиц произнес мужчина, – неожиданная встреча. Зачем ты только к Давыдову ходила?

– Уже пожаловался? – Усмехнулась женщина.

– Не мне, Курганову, – поджал губы Золотов, – теперь он готов под тебя копать, уже вовсю начал.

– Вась, а можно я его убью? Ну, пожалуйста, Васечка.

– Кого, Курганова? Зачем?

– Давыдова, – спокойно ответила женщина, – я бы смогла, но вот только…

– Только?

– Рука почему–то дрогнула, – остановилась женщина, – столько страха у него в глазах было, аж стошнило бы. Не время еще, Вася.

–Тебе решать. Ты ведь здесь неспроста, так ведь?

– Да, у меня тут дело чести, – кивнула женщина, оглядываясь, – потанцуем, Вась? – Указала она на танцующие в парке пары. – Пригласи даму на танец, а то всю молодость за мной подглядывал, а теперь стесняешься, Золотов?

– Ну, куда уж мне, я просто милиционер, а ты… – мужчина положил ей руки на талию, – да ты бы и не пошла за меня.

– А ты предложи, может, пойду? – Рассмеялась женщина, по–прежнему смотря прямо в глаза.

– Вот я этого и боюсь.

– Вот спасибо, – положила ему руки на плечи женщина, – как жизнь пролетела, Вась. Как-то грустно все получилось.

– Да, что–то пошло не по плану, – поморщился мужчина.

– Вася, – серьезно сказала женщина, улыбка исчезла с ее лица, – нам надо ее спасти.

–Да, я как раз об этом хотел поговорить. Девчонка влезла в опасную игру и, похоже, пойдет до конца. Там очень твердый строитель коммунизма.

– Товарищ милиционер, угостите даму мороженым! – Высокая, светловолосая девушка пихнула в бок молодого участкового. Тот икнул от неожиданности.

– Да, я, это…

– Господи, ну, Золотов, возьми меня за талию, что ли! – Взмахнула руками девушка. – Милиционер, а сам ни бэ, ни мэ. Вася, ну, чего ты? – Схватила она его фуражку и нацепила себе на голову. – Советский милиционер – гордость и честь социалистического государства! Ладно, Вася. Решишься замуж звать – позовешь. Пойду гулять.

– Я… Я позову. Вот увидишь! – Откашлявшись, крикнул Золотов. – Позову!

Девушка лишь махнула рукой, скрывшись за поворотом.

Женщина устало улыбнулась и вздохнула.

Мимо проехал тарантас с запряженными в него белыми лошадьми. Сидящий ребенок радостно взмахнул руками.

В хуторе зажгли керосиновую лампу – трое его обитателей сели за стол. Четвертый в сенях прилег вздремнуть.

– Ну, и какой план, апайка–командир? – Прошептала Ангелина, поправив сарафан и пригнувшись в траве.

– Короче, мне нужна его лошадь. Ат. Я потом на ней в город поеду, к Золотову. Вопросы к нему есть, – указала на хутор Гарифуллина, – я отвлекаю, ты бьешь. Алады? 14 Давай сарафан.

– Нет, не алады, – подняла бровь Портнова.