Курцио молча склонил голову, дескать, все так и есть. И подумал, что герцог, конечно, телом ослаб, но разум старика по-прежнему остер. Удолар может оказаться полезнейшим союзником. Или наоборот. Впрочем, это решится в ближайшем будущем, возможно сейчас, в этом зале.

– Что ж… - Вартенслебен глубоко затянулся из бутылочки, обменялся взглядами с Шотаном.
– Я проверю ваши числа, но в целом картина совпадает с той, что вижу я. Благодарю за то, что заполнили кое-какие белые пятна, например, я был уверен, что жандармов на содержании гораздо меньше. А горской пехоты, наоборот, по крайней мере, тысяч двенадцать.

– Мы рассчитывали на пятнадцать, - признался Курцио.
– Это решило бы много проблем и позволило сэкономить на коннице. Пикинеры и алебардисты Столпов дисциплинированны, организованны, а главное - их нельзя перекупить. И самый дорогой пехотинец дешевле самого дешевого кавалериста. Очень хорошее вложение военного капитала. Но, к сожалению, Столпы увязли в собственной междоусобице, так что нанять удалось лишь девять тысяч. Восемнадцать полков и двадцать семь отдельных отрядов без собственных знамен.

Шотан презрительно скривил губы, однако решил, что сейчас не тот момент, чтобы демонстрировать мнение прирожденного рыцаря и командира рыцарей о грязных пешцах. Заметив на себе дружный взгляд всех присутствующих, князь Гайот пожал плечами, сказав:

– Что поделать, не всем нравится порядок, когда наниматель заключает договор с тухумом, а уже союз родов выставляет полк. Многие хотели бы продавать силу прямо, как обычные наемники. Чтобы вразумить этих «многих» потребуется… некоторое время. И войска.

– Ну, так и продавали бы, - проворчал герцог. Как принято у людей. Вот полк, вот деньги, к чему так усложнять?

– Но это же роняет цену, - терпеливо объяснил князь. – К тому же правильный порядок гарантирует нанимателю, что наша пехота не побежит с поля боя. Ведь отряд дезертиров уже не сможет вернуться домой, к семьям, там их будет ждать позор и бесчестье. За эту устойчивость вы и платите, не так ли?

Шотан постучал ногтем по бокалу, в котором почти не осталось вина. Тонкое стекло отозвалось мелодичным звоном, привлекая внимание.

– Это очень интересно, - сообщил граф.
– И я должен принести самые искренние извинения вам, любезный…

Шотан склонил голову в сторону Курцио, и островитянин отметил, что высокопоставленный наемник не упомянул его титул. Возможно, вспомнил свою ремарку насчет паршивых баронов и решил не усугублять.

– Легко могу представить, как все описанное может угрожать любому из вас, - продолжил Шотан.
– Но я не землевладелец. У меня нет имущества, которое могла бы уничтожить война и смута. Наоборот, чем больше войны, тем больше работы и денег для кавалерии. Так что… я жду продолжения.

– Да, мы снова отвлеклись, - решил Вартенслебен.
– Так что вы хотите нам предложить? К чему этот обширный и познавательный экскурс в грядущие беды и бюджетную политику Регентского Совета?

Курцио снова ощутил себя в центре внимания. Шотан смотрел уже без высокомерного пренебрежения, да и герцог был живо заинтересован. Полдела, считай, сделано. Но полдела, соответственно, еще впереди.

– А вот здесь, господа, - сказал островитянин.
– Следует сказать пару слов о моей семье, юном Императоре Оттовио и о средствах, которыми придется наполнять пустую казну Империи…

_________________________

Ойкумена лежит в южном полушарии, поэтому ее география «перевернута» относительно нашей, южная оконечность ближе к полюсу. Но север омывается холодным и быстрым течением, несмотря на близость к экватору. Поэтому наиболее теплым и плодородным регионом является середина материка, разделенная массивом гор. Она именуется «золотым поясом» - по цвету спелого зерна.

Комит – комиссар и специальный порученец. В данном случае контролер, который должен организовывать закупки и следить за «голодными складами», из которых в случае голода крестьянам выдаются беспроцентные ссуды зерном.

Глава 5

Глава 5

С утра поднялся холодный, сырой ветер. Не столь уж далекий перевал заволокло белесой дымкой, и Елена подумала, что Пантократор во всех атрибутах на стороне беглецов. Задержись там компания еще хотя бы на день, и сутки пути легко превратились бы в неделю. Снежная буря в комплекте с заканчивающимися припасами, а также общей усталостью… Врагу пожелаешь, а себе категорически нет. Кажется, беглецы проскочили буквально в последний момент перед снегопадами, которые сделают основные тропы непроходимыми до весны, так что если кто-то и шел по их следам, теперь уже не идет.