Пошли хлопки, шёпотки. Зрителям нравилось. Такое бы они раньше увидели, только в одном из московских театров.

— Вот бы ты так же танцевал. — Сказала Арина Вадиму. — А то ты на свадьбе мне все ноги отдавил.

— У кого-то настолько поднялось настроение, что начал шутить? — Спросил Васильев с ухмылкой. — А я думал, тебя вполне устраивает, как я шевелюсь? Особенно в постели.

В голове появились образы, яркие ведения. Двое голых людей прижимаются каждым сантиметром кожи, извиваются на ткани, дёргаются. Мужчина и женщина. Мужчина — Вадим. Женщина — Кира. Не Арина почему-то.

— Полундра!!! — Закричали с северного поста.

Вверх полетела осветительная ракета.

Народ подорвался, подскочил, валя табуреты, и в рассыпную. В палатки, на склад за оружием. У кого оно уже было под рукой, сразу на пост понеслись.

Ракета загорелось словно солнце, только не жёлтым как привычное светило, а белым, стерильным светом, как в больнице, только выкрученным до предела.

Вадим побежал к автобусу, схватив Арину за рукав кофточки. Надо было её спрятать за бронёй.

По лагерю волной пролетел вымораживающий вой. Из теней древесных крон выбегали чудища с мечтами о жратве и убийствах в головах.

— Вадим! Будь осторожен! — Попросила Арина, влезая в автобус.

— Ладно! Сиди тихо! Не вылезай из автобуса, даже если всё затихнет! Жди меня! — Васильев поспешил обратно.

Он оббежал место прерванного пиршества, пробежал лабиринт рядов палаток и очутился на месте боя.

Грохот и запах жжёного пороха накапливались в воздухе. Землю осыпали гильзы.

К баррикадам сбежались все, кто могли. Взрослые стреляли. Дети наполняли магазины патронами и подавали их родителям.

Огонь выходил не точным, но достаточно плотным, чтобы не пускать монстров к лагерю. Гражданские держали оружие не уверенно, как сами научились. Кучка военных обращались с орудиями своего труда куда лучше. Пули у них редко летели в молоко. Они у вояк, словно заговорённые были, как будто сами хотящие в плоть впиться.

Вадим присоединился к обороняющимся, подпёр автомат мешком с песком, но стал стрелять не сразу. Ему понадобилось пара мгновений, чтобы прийти в себя от увиденного кошмара.

На маленький лагерь двигался ад со всеми его чертями. Чёрные, рогатые бестии с глазами блестящими в полумраке, в бессчётном количестве мчались в сторону Вадима.

Ни десятки автоматов, ни ДШК с «Максимкой», ни АГС, не останавливали их. Пули, всё летящие и летящие сбивали с ног первую волну, чтобы тут же хлынула вторая. А колючая проволока, была для тварей не большим препятствием, чем колючий кустарник.

Вадим зажал спусковой крючок и первой очередью убил гадину, пытавшуюся перепрыгнуть ров, раскрыв при этом пасть вовсю ширь. Следующее существо, получившее от Васильева свинцовый подарок, при падении запуталось в проволоке. Из-за него на мгновение сзади бегущие твари притормозили и в них бросили гранату.

Кровь, ошмётки и осколки вперемешку разлетелись на все четыре стороны, обогревая ещё живых и уже мёртвых тварей, обрызгивая лица и тела людей.

Монстры прорвались до рва. Для этой толпы тот словно не существовал. Мощные конечности позволяли их жутким хозяевам, просто перепрыгивать препятствие.

Если бы не колья в насыпи и мешках с песком, людям пришлось бы совсем худо. Хотя и так их перспективы не казались шибко обнадёживающими.

Твари напарывались на шипы, но последующие, уже спокойно могли лезть наверх по трупам собратьев.

— Нам не выстоять!!! — Закричали люди.

— Нет!!! Боже!!!

— Дети!!! Бегите!!! Дети!.. — Женщину сцапали и утащили в чёрное месиво. Два её мальчика с визгом побежали к палаткам.

Оборона рассыпалась. Народ отступал. Вадим шажок за шажком отходил назад. ДШК захлебнулся, как и боец из него стрелявший. «Максимка» осиротел, от его стрелка только лужа крови осталась.

— Огнемёты! Огнемёты блять тащите!!! — Кричал и матерился Семён. — Где ёбаные огнемёты блять?!!

Два бойца в противогазах и термостойких костюмах прибежали из склада, бухая сапожищами, ревя от усталости и разжигая сопла огнемёты.

Где они были раньше?! Раньше, когда монстры отобрали мать у двух мальчиков, когда обоих пулемётчиков на фарш пустили?!

Огнемётчики вышли вперёд и направили орудия смерти и пыток, холокоста и ужаса на тварей.

Они заработали.

Жидкое пламя облило баррикады и наступающих существ. Мешки сгорели быстро, а вот монстрам пришлось помучаться, ощутить, как глаза вытекают из глазниц, кожа пузырится от жара и всё тело разом кричит.

Огонь как всегда хорошо справлялся со своей работой. Прометеев дар был всё так же велик и могуч, как тысячу лет назад и десять тысяч. Перед ним все в той, или иной степени были равны. Кто-то сгорал быстро, а кому-то надо было подбавить жара, но сгорали в конечном итоге все.