Вот что я должна была сказать. Это было бы разумно. Уйти, пока никто не пострадал.

Вот только я никак не могла заставить себя это сделать. Генри был чертовски красивым, и я уже была им очарована. У меня возникло ощущение, что если даже я попытаюсь заявить, что связана с другим мужчиной, из моего рта вылетят совсем другие слова.

— Я спрашиваю не из любопытства, — тихо сказал Генри, — но было бы неплохо узнать, не зря ли я трачу здесь твое время.

Я допила свою бутылку.

— У меня никого нет, — твердо сказала я, и он удивленно поднял брови. — Я встречалась кое с кем, но все уже закончилось. Я соврала соседке, потому что она все время пытается меня сватать. Я сказала ей только, чтобы…

— О, — выдохнул он с облегчением и искренним удовлетворением. — Рад это слышать. Не хотел драться из-за тебя.

Я слабо улыбнулась.

— Видишь ли, я не умею драться, — добавил он, передавая мне еще одну бутылку. — То есть, дерусь, но плохо.

— А что ты делаешь хорошо? Просто интересуюсь, — спросила я.

— Я? — переспросил он, и, не задумываясь, ответил: — Живу.

— Что это за ответ?

— Единственный, какой у меня есть.

Я засмеялась и начала ковырять ногтем мокрую этикетку на пивной бутылке.

— Звучит довольно претенциозно, — заметила я.

— Правда? — удивился он. — Я не хотел сказать, что моя жизнь прекрасна, а все остальные живут не правильно. Просто я стараюсь заниматься тем, что мне нравится, и почти никогда не делаю того, что не нравится.

— Например, работу, — сказала я.

— Да. В том числе.

Он звякнул горлышком своей бутылки с клубничным элем о мое пиво:

— Ура.

*

Когда мы вернулись, Фокси тявкала в саду.

— Тихо! — крикнула Селия, а потом дунула в свисток.

Не желая демонстрировать Генри убожество моего дома, а так же не желая знакомить его с Джорджем, я не пригласила его на кофе. Фактически, я попрощалась с ним, как только захлопнула дверцу машины. Мы не целовались. Селия с Деннисом наслаждались вечерним солнышком на недавно купленной садовой скамейке, так что это было бы в высшей степени неудобно.

И все же Генри на свой страх и риск проследовал за мной до самой двери.

— Хорошо провели время? — спросила Селия, и я пробормотала что-то невнятное.

Я заметила взгляд, который она бросила на Денниса. Теперь она будет думать, что я разгоняю всех женихов из-за своей разборчивости. Ей не нужно было произносить это вслух. Вердикт ясно читался в морщинках вокруг неодобрительно поджатых губ.

Повернув ключ в замке, я сказала Генри:

— Я бы пригласила тебя зайти, но мой сын…

Я позволила словам повиснуть в воздухе, надеясь, что Генри сам протянет логическую нить между возвращением Джорджа и неуместностью его присутствия.

— А ты пригласи, — предложил он.

— Но Джордж скоро вернется.

— Разве к тебе не приходят друзья? — мягко спросил он. — Никогда-никогда?

— Не мужчины.

— Почему?

— Потому что я терпеть не могу всего этого вранья. «Это новый друг мамы» или «Джордж, познакомься со своим дядей Генри». Детям это только вредит.

Он смотрел на меня, как на гиперопекающую клушку-мать, поэтому я громким шепотом добавила, что поскольку у него нет детей, он не может учить, как мне воспитывать своего собственного сына. Секунду он казался рассерженным, однако, это выражение на его лице мелькнуло и исчезло. Такое бывает, когда в раздражающем вас водителе на дороге вы внезапно узнаете старичка соседа.

— Всего на пять минут, — настаивал Генри.

— Нет, — сказала я. — Не могу. Извини.

— Я хочу посмотреть, где ты живешь.

— А я бы предпочла, чтобы ты этого не делал.

В этот момент Селия встала со скамейки и, положив руки на бедра, пошла к нам:

— Милые птенчики, не хотите ли выпить по стакану пива?

— Я пас, — быстро ответил Генри. — Я за рулем. А Роз только что предложила мне чашечку кофе.

Лицо Селии упало:

— Ну, тогда в следующий раз, — сказала она.

Генри одарил ее очаровательно улыбкой:

— Обязательно.

Он обернулся ко мне, его глаза горели озорством. Нечего делать, я сдалась и толкнула дверь.