— В гостиную, — категорично заявила я и жестом пригласила Генри внутрь.
Обернувшись, я увидела, что Селия все еще не сдвинулась с места.
— Извините, — произнесла я одними губами. — Вы не обижаетесь?
Мне стало плохо от одного ее несчастного вида.
— Вовсе нет, — буркнула она, приходя в себя. — Приятного вечера. — А затем прошептала девичьим заговорщическим тоном: — Он ужасно красивый, Роз! Не упусти!
*
Генри вошел в столовую.
— Я вижу, ты поклонница минимализма.
— Послушай, если собираешься критиковать…
Он приложил палец к губам:
— Нет. Но Роз, где вся мебель? Что, черт возьми, случилось?
— Ну, ты знаешь… так вышло.
— Вы только что переехали? — спросил он.
— Не совсем. Меня навестили судебные приставы. Ты не передумал насчет кофе?
Он попытался сочувственно улыбнуться, но, видимо, испугался, что я пну его в колено.
— Давай я сам, — он направился к кухне. — А ты пока присядь… — он окинул взглядом комнату, — присядь на этот ящик.
Я осталась стоять. Сандалии немного натерли мне ноги, так что я сняла их и стояла босиком.
Он вернулся через мгновение:
— Чашки?
Я покачала головой:
— Только те, что в раковине.
— Совсем как в моей юности, — весело сказал он. — Чай из стакана, водка из миски.
Я прошла за ним на кухню. Мои босые подошвы тихо шлепали по полу.
— Чему ты учился? — спросила я.
— Химическая инженерия.
— Ух ты! Разве ты не должен работать в ICI * (* букв. Имперская Химическая Компания) или вроде того?
Он кивнул:
— Ты права. Должен.
— Но вместо этого…
— Оформляю страховки два дня в неделю.
— Чем ты занимаешься, когда не работаешь?
— В основном, читаю, — сказал он.
— Почему?
Он засмеялся, но когда понял, что я не шучу, задумался.
— Знаешь, — сказал он, — если бы ты спросила меня год назад, я бы не знал, что ответить. Я не прячусь в книгах от жизни и не занимаюсь самосовершенствованием, если ты об этом.
Я пожала плечами:
— Нет, не об этом.
— Мне всегда нравилось читать, — объяснил он. — Я всегда ловил себя на том, что беру книгу, не задумываясь о причине. Но в прошлом году я прочитал рецензию на книгу Джона Малковича.
— Не знала, что он еще и писатель, — сказала я.
— Нет, он написал обзор, а не книгу.
— Ясно.
— Вообще-то, теперь я уверен, что то был не сам артист, а рецензент, выдававший себя за Джона Малковича. Одним словом, это была книга «Да простят нас» Эми Хоумс. — Он сделал паузу. — Ты о ней слышала?
— Нет.
— Не важно. Это не важно. Но в своем обзоре он подчеркивает причину, по которой я читаю. Он говорит, что сейчас все авторы такие скучные. По сути, они так боятся задеть чувства читателей, что интересных персонажей почти не осталось. И когда он сел читать «Да простят нас», он наконец-то встретил кого-то интересного. Он нашел главного героя таким интересным и убедительным, что перечитал книгу еще раз. Наверное, поэтому я и читаю.
— Потому что люди тупые?
— Да. Кстати, у тебя красивые зубы.
— Спасибо.
В этот момент Генри обнаружил, что в чайнике недостаточно воды. Подставив чайник под кран, он небрежно спросил:
— Значит, судебные приставы? Это серьезно. Что случилось?
— Я слишком много потратила, а мой муж накопил на мое имя немало долгов.
— О, да. Помню. Дерьмовая история. Но ты, кажется, не очень злишься на него?
— Сначала злилась. Но какой смысл? В конце концов, я сама его выбрала. Я потратила много времени, обвиняя его, но потом поняла, что это не поможет мне решить мои проблемы. И никто за меня это не сделает. Кроме того, существует множество людей, которым приходится тяжелее, чем мне. В общем, надо не жаловаться, а работать.
— И как, получается?
— Да, — сказала я. — Теперь все стало проще. Худшее позади. Дела идут на лад, и я выбираюсь из финансовой ямы.
— Отлично. Я восхищаюсь тобой.
Я отвернулась.
— Тебе нравится твоя работа? — спросил он.
— В основном, да. Мне нравится помогать людям, которые страдают от боли. Просто это занимает…
— Все твое время?
— Ага.
Я даже рассказала, как пришлось закрыть собственную клинику, но я все еще мечтаю работать на себя.
