Кристину Магдалена усадила на небольшую, грубо сколоченную скамейку возле нехитро накрытого стола: на скромной белой скатерти, расшитой розовыми и жёлтыми цветами, были разложены ложки, плоские тарелки, а посередине возвышался довольно-таки крупный чугун, из которого поднимался пар и разливался приятный запах пшённой каши.

— Гостей ждёте? — улыбнулась Кристина.

Это было понятно не только по накрытому столу, но и по внешнему виду хозяйки: жёлтое платье с чёрной отделкой на вороте и коротких, чуть ниже плеч, рукавах, из-под которых виднелись обычные длинные рукава нижнего льняного платья; чистый белый чепчик на аккуратно уложенных седых волосах; низка разноцветных деревянных и даже стеклянных бус и скромный браслет… Причём в отделке на платье угадывался шёлк — у простолюдинов обычно не хватало средств на одежду, сшитую из шёлка полностью, а вот на небольшой отрез, чтобы украсить лён, вполне набралось бы. Такая одежда считалась особой и надевалась далеко не каждый день.

— Сегодня павечерницы у нас, — закивала Магдалина, — все наши ко мне придут…

— Павечерницы? — переспросила Кристина, услышав смутно знакомое, но уже подзабытое слово.

— Новый год же скоро, — с радостью пояснила травница. — Надо старый год достойно проводить и новый по чести встретить… Песни петь будем, припевочки всякие.

Кристина кивнула: она была наслышана об этом народном обычае провожать старый год, но никогда не видела его воочию. Конечно, было бы интересно остаться у Магдалины и посмотреть на то, как всё будет происходить, послушать упомянутые песни… Да вот только некогда. Надо как можно скорее разобраться с господином Гленном, он и так сидит взаперти, к тому же Кристине надоела неопределённость, она хотела знать наверняка, виновен он или нет.

— Внучка вот как раз пошла к Аве и Полле, соседкам, — вырвал её из размышлений голос Магдалины, — напомнить, чтоб пришли.

— Не боитесь внучку одну отпускать?

Магдалина уже не раз упоминала свою внучку, и Кристине стало жутко любопытно, какова эта девочка из себя. Жаль, что сейчас её не было дома.

— Да я ж недалеко! — усмехнулась женщина. — Кто её тут обидит? Все свои, все друг друга знаем…

— Я хотела вот что у вас спросить, — наконец перешла к делу Кристина, сняв перчатки — в доме Магдалины было очень тепло. — Вы случайно не знаете, чем можно проявить невидимые чернила?

— Ох, мледи, так я ж ими и не пользовалась никогда… — развела руками Магдалина.

— Но рецепт знаете?

— Воском можно писать, чтоб не было видно, — сказала травница. — Не чистым, а зелье сделать с его помощью. А чтобы его проявить, стало быть, мел толчёный нужен.

Кристина задумалась. Воск — наверняка лишь один из многих вариантов создания невидимых чернил, и господин Гленн вполне мог прибегнуть к другому… Но гадать было некогда. Если не получится с мелом — можно будет попробовать ещё пару способов, но если не сработает вообще ничего… Кристина сдаваться не собиралась, но не представляла, что ей делать тогда. Не пытать же господина Гленна, в конце концов?

— Сделать сможете? — Леди Коллинз с надеждой взглянула на травницу. — Назовите цену — и я заплачу в два раза больше, только сделайте как можно скорее.

Магдалина лишь вздохнула, промолчав и устремив взгляд вниз. Неужели не может? Не сделает, откажет? Но хоть рецептом-то поделится? Кристина, наверное, и сама могла бы сварить, применив при этом немного магии — для лучшего результата. И вообще, она могла бы приказать, и тогда Магдалина не имела бы права не сделать… Но если она и правда не умеет? Да и не хотелось срывать её посиделки с подругами. Для простолюдинов подобные обряды — важная часть жизни, без них они бы только и делали, что работали, не зная ни развлечений, ни красоты, ни искусства.

— Пожалуй, смогу, — ответила наконец травница, — особо много времени это не займёт. Вода у меня вскипела недавно, да и мела осталось немного… Погодите минуточек пять, — попросила она Кристину, и та с готовностью кивнула.

Магдалина встала, подняла со скамьи серый, явно уже давненько не стиранный фартук, повязала его и принялась за дело — стремительно и уверенно, несмотря на свой возраст. Кристина едва успевала наблюдать за действиями травницы: та сходила в какой-то чулан, принесла оттуда несколько склянок и мешочков, затем принялась что-то смешивать в мисках, вливать в них воду и неизвестные Кристине снадобья из склянок… Из всех ингредиентов проявителя невидимых чернил она узнала лишь мелко растолченный мел. Магдалина мешала дымящееся зелье долго и тщательно, и Кристина, привстав, решилась заглянуть в миску — варево было непрозрачным, с белыми разводами, и приятно пахло зубным порошком.

— Осторожно тряпочку в нём намочите, проведите по письму, и всё тут же будет видно, — негромко проговорила Магдалина. — Ну, если в невидимых чернилах был воск, конечно… ежели же нет… — Она задумалась, прекратив помешивать, и вдруг резко взглянула на Кристину. — Ежели нет, то вы поколдуйте там над ней немножко, поворожите… Наверняка же у вас книжки всякие есть, найдёте там, что нужно делать.

Лишь тогда Кристина осознала, что о её магическом даре знали не только отец, господин Гленн и сестра Эстер. Слухи по Нижнему городу ползли быстро, и наверняка уже не только Магдалина была в курсе… Ну и чёрт с ним. Наверное, в одном господин Гленн был прав: магия может стать неплохой помощницей в правлении.

— А книжку у меня украли, — невесело усмехнулась Кристина. — Но, надеюсь, там и правда был воск… — «Иначе я отправлю его на пытку», — подумала она то ли в шутку, то ли всерьёз. — Спасибо вам, добрая женщина.

Она заплатила Магдалине, как и обещала, в два раза больше, чем та попросила, и вышла из её тёплого дома, сжимая в руках флакон с зельем. Когда Кристина уже садилась на коня, поддерживаемая капитаном Фостером, то увидела, как к дверям дома травницы подходит небольшая толпа женщин: скромно, но тепло и по меркам простолюдинов нарядно одетые, смеющиеся и о чём-то без умолку болтающие, они все вышли откуда-то из глубин улицы. Наверное, это и были те соседки, о которых говорила Магдалина… И среди них точно была её внучка, но Кристина, сколько ни приглядывалась, не смогла в вечерней мгле разглядеть очертаний девочки — видимо, она просто затерялась в толпе взрослых.