Пока Данира застегивала цепочку, Ласса достала браслет, повторяющий плетение цепочки, но состоящий будто из десятка таких украшений. Браслет мягко, но надёжно обхватил руку девушки, стоило только еле слышно защелкнуться замочку, будто там всегда и был.

— Уф, — выдохнула Данира. — Как снимать эту подвеску, я не знаю. Еле застегнула. Но она длинная, думаю, — женщина критично осмотрела Лассу, — снимешь через голову. Или пусть твой демон показывает, как они справляются с этими украшениями.

Ласса засмеялась, обнимая и целую Даниру в щеку.

— Хватит, — шикнула на неё женщина, но из объятий не выпустила. — Своими блестками будешь демона украшать.

— Его зовут Дэанир, — поправила Ласса, прекрасно понимая, что до Даниры не достучаться.

— Демон, — упрямо повторила женщина. — Если в нашей семье он и приживется, то он будет единственным, так что все будут прекрасно понимать о ком речь.

Ласса укоризненно покачала головой, но женщина была непоколебима.

— Пойдём, — кивнула Ласса. — А то скоро король прибудет, не хорошо будет после него входить в зал.

— Конечно, — фыркнула женщина. — Лишнее внимание нам ни к чему.

На первый этаж учебного корпуса девушки спустились едва ли не последними. Длинные коридоры сияли безукоризненной чистотой и радовали ножки мягкими коврами. Распахнутые настежь окна впускали свежий вечерний ветерок, играющий с лёгкими занавесками и поднимающий их в воздух.

Чем ближе Ласса подходила к главным залам, тем ярче становилось освещение, переходя от уютного полумрака в тёплый свет, имитирующий солнечные лучи.

Приёмные залы состояли из трех отдельных соединённых огромными арками с центральным круглым и самым большим помещением. Так же, как и один из залов поменьше, одной стороной он открывал вид на сад, сейчас освещённый так ярко разноцветными гирляндами, что, казалось, на улице сейчас светлее, чем в Академии.

Тонкие изящные колонны залов обвивали лианы с цветами, в каждой зоне своими. Главный был белым, с чёрными и золотыми добавлениями в оформление.

— Уже хотел вас искать, — мягко улыбнулся Дэанир, увидев Лассу и Даниру.

Рядом с демоном стоял его куратор, не сводивший взгляда с фигуры Даниры. Поймав взгляд зеленоглазого демона, женщина фыркнула, а Дэанир постарался срочно исправить ситуацию, отвесив девушкам изящный поклон, и отвел Ритадана в сторону, что-то зло ему прошипев.

— Надеюсь, — спокойно сказала женщина, когда они с Лассой остались вдвоём, — у твоего демона больше такта, чем у этого.

— Он просто оценил тебя, как женщину, — попыталась сгладить ситуацию девушка. — Он ведь только смотрел, и не сказал ни слова.

— Вот именно, — усмехнулась Данира. — Комплимент был бы гораздо вежливее. А вот ты объясни мне, — внезапно наклонилась женщина к Лассе. — Почему ты с него глаз не сводишь? Неужели, не того демона выбрала?

Девушка гневно обернулась на Даниру, но улыбка женщины была игривой и весёлой. Обернувшись на подходящего к ним Дэанира, Ласса шепнула.

— Он мне Арита напоминает, — грустно сказала Ласса.

Данира приобняла девушку за плечи, улыбнувшись, и критически смотря на демона.

— Ну, может что-то и есть, — кивнула она, оборачиваясь на Дэанира.

Свет в зале чуть померк, и вместе с этим разговоры стихли. Собравшиеся абитуриенты и гости Академии отступили от дверей, образовывая свободную дорогу к другому концу зала, где на возвышении под аркой из золотых и бархатных чёрных цветов, стояли два роскошных трона для короля Заритаса и повелителя Горината. А на ступень ниже ещё несколько кресел для их приближенных.

Ласса обернулась к входу, что с её места прекрасно просматривался, оставляя все же девушку в тени. Наследник ее не интересовал, а вот демон…

Ларинасса даже немного подалась вперёд, когда рядом с их будущим королём, появился Повелитель. Все в этом демоне не просто говорило, а кричало, что он первый среди своего народа. Величественная осанка, уверенная походка и спокойный взгляд, прошедшийся, будто невзначай, по присутствующим в зале. Глаза демона горели огнём, но весь его образ не подавлял, а будто возвышал идущего рядом с ним наследника на свой уровень.

Разные, как день и ночь повелители, шли к своим местам спокойно и уверенно, освещенные мягким ярким светом. Присутствующие склонились в поклоне, не смея проявить дерзость, и вызвать недовольство царствующих особ.