хотели. Я полагаю, потому что это сложно. Много рискованных и

высокодоходных проектов. Но для меня это было... - Он смотрит в

окно, на кленовое дерево в кампусе ЛРД. На самом деле, нет: я думаю, он смотрит вверх. На небо. — Это просто было похоже на... - Он

прерывается, как будто не уверен, как продолжить.

— Как будто это было так близко к тому, чтобы оказаться на Марсе?

С марсоходом?
– спрашиваю я его.

Его взгляд возвращается ко мне. — Да. - Он кажется удивленным.

Как будто мне удалось выразить словами что-то неуловимое. — Да, именно так.

Я киваю, потому что понимаю. Идея помочь построить что-то, что

будет исследовать Марс, идея возможности контролировать, куда он

отправится и что он будет делать... это и для меня тоже.

Несколько секунд мы с Иэном молча изучаем друг друга, оба слабо

улыбаемся. Достаточно долго, чтобы идея, которая вертелась у меня в

голове, закрепилась раз и навсегда.

Да. Я собираюсь сделать это. Прости, Мара. Мне слишком

нравится твой кузен или кто-то в этом роде, чтобы отказаться от

этого.

— Хорошо, у меня есть для тебя вопрос о карьере. Чтобы спасти

наше информационное интервью.

— Валяй.

— Итак, я заканчиваю аспирантуру, что займет у меня ещё около

четырех лет.

— Это долго, - говорит он, его тон немного неразборчив.

Да, это похоже на вечность. - Не так уж и долго. Итак, я

заканчиваю университет и решаю, что хочу работать в NASA, а не на

какого-нибудь чудаковатого миллиардера, который относится к

исследованию космоса так, будто это его домашнее средство для

увеличения пениса.

Иэн страдальчески кивает. — Мудро.

— Что поможет мне выглядеть сильным кандидатом? Как выглядит

отличный пакет документов?

Он обдумывает это. — Я не уверен. Для своей команды я обычно

нанимаю внутренних сотрудников. Но я почти уверен, что у меня всё

ещё есть мои материалы на моём старом ноутбуке. Я могу отправить

их тебе.

Хорошо. Идеально. Отлично.

Открытие, которую я ждала.

Мой пульс учащается. В нижней части моего живота разливается

тепло. Я наклоняюсь вперед с улыбкой, чувствуя, что наконец-то я в

своей стихии. Это, это то, что я знаю лучше всего. В зависимости от

того, насколько я занята учебой, работой или просмотром K-драм, я

делаю это примерно раз в неделю. Что означает довольно много

практики. — Может быть, я могла бы прийти к тебе? - говорю я, находя золотую середину между комичным предложением и " Давай

соберемся вместе, чтобы поиграть в "Карты против человечества".

— И ты мне покажешь?

— Я имею в виду в Хьюстоне. Мой ноутбук в Хьюстоне.

— Значит, ты не привез свой ноутбук 2010 года в Пасадену?

Он улыбается. — Знал, что что-то забыл.

— Конечно, забыл. - Я прямо смотрю ему в глаза. Наклоняюсь на

полдюйма ближе. — Тогда, может быть, я всё ещё могу прийти к тебе, и мы могли бы заняться чем-нибудь другим?

Он смотрит на меня наполовину озадаченным взглядом. — Чем

именно?

Я поджимаю губы. Хорошо. Возможно, я переоценила свои навыки

флирта. Но так ли это? Я так не думаю. — Правда?
– спрашиваю я, забавляясь. — Неужели я настолько плоха?

— Прости, я не понимаю. - Выражение лица Иэна - сплошное

замешательство, как будто я только что внезапно начала говорить с

австралийским акцентом. — В чем плоха?

— В том, что подкатываю к тебе, Иэн.

Я могу точно, точно определить момент, когда смысл моих слов

проникает в языковую часть его мозга. Он несколько раз моргает.

Затем его большое тело замирает в напряженной, невозможной, вибрирующей манере, как будто его внутреннее программное

обеспечение буферизуется через непредсказуемый набор обновлений.

Он выглядит абсолютно, почти очаровательно озадаченным, и мне

что-то приходит в голову: Я завязывала флиртующие разговоры с

десятками парней и девушек на вечеринках, в барах, прачечных, спортзалах, книжных магазинах, на семинарах, на забегах с