Моё «полезное» наказание выглядело простым — маленькими щипчиками выдернуть сорную траву и оставить в целости рассаду. Я вздохнула, вспомнив, каких бед натворила в лаборатории. Смелости признаться я так в себе и не нашла. А потом и вовсе решила, что скоро Вальд истратит старые запасы. Он при мне срезал несколько пучков разных трав и разложил для сушки на специальной решётке, не забыв объяснить каждое действие. После ритуала он перестал отмалчиваться, если речь шла о магии некромантов и служении.

— Мы не поговорили о посвящении, — напомнила я Вальду, приступая к заданию.

Он кивнул и занялся своими любимыми розами. Внимание к ним было слишком заметно, и поразило меня не меньше всего остального, что только что открылось. Никогда не думала, что некромант способен на нежные чувства к цветам.

Пока Вальд собирался с мыслями, я потихоньку вытащила записку, украденную из камина. Уж очень хотелось узнать секрет. Я стояла спиной к наставнику и склонилась над ящиком с рассадой. Так он точно ничего не заметит. На мятом листочке бумаги было лишь две небрежных строчки. Между ними читались недовольство и властность.

«Приходил дед и просил передать. Наши некроманты избавились от настырного старика. А ты разберись с этим».

Ничего не понятно, кроме того, что кольцо отдали Вальду по требованию деда. К тому же умершего. Перевёртыш в облике старика вернулся в дом и заговорил. Я знала, что мертвецы почти не способны к человеческой речи. Загадка на загадке. Мне ещё многое предстояло выяснить. Я вздрогнула от неожиданности, услышав голос некроманта. Он был занят розами и не заметил моего испуга. Я поспешно спрятала записку под одеждой. Избавлюсь от неё позже.

— Ты справилась на посвящении, Глория. Но ты неосторожна. Однажды импульсивность и воображение подведут. Одним шрамом не отделаешься, — он задумался и словно с неохотой добавил. — У меня есть подходящая мазь. След останется, но не такой заметный.

— Спасибо, — так же сухо ответила я, ломая голову, что происходит в сердце некроманта.

Если оно у Вальда было… На короткий миг я подумала, что он боится проявить немного больше чувств, открыться перед чужой девчонкой. Одичал в одиночестве на окраине города. С Лур бесполезно разговаривать. Она всегда смотрит мимо тебя, со всем согласна и бессловесна. Совсем как покойник. Брр…

Я обернулась, чтобы увидеть сосредоточенного наставника, с тяпкой в руках. Он рыхлил землю вокруг куста роз. Рукава рубахи закатаны до локтя. Чёрная настырная прядь упала на лицо. Что-то не позволило мне сразу вернуться к своему занятию, а сердце забилось чаще.

«Что с тобой, Лори?» — сердито подумала я.

Он посмотрел на меня. Пришлось поспешно уткнуться носом в волшебную траву. Противные и жёсткие ростки сорного растения то и дело выскальзывали из щипчиков.

— В Донном мире особенно опасны пустые фантазии и эмоции, — продолжил разговор Вальд. — Сложно отличить реальные события от морока собственных тайных желаний. Я не стану спрашивать, что ты видела кроме нежити и образа родного тебе человека. Это только твоё знание. Но будь с ним осторожна. Не заметишь, как оно обманет.

Я ощутила холод, пробежавший по спине. Мало того, что Вальд каждый раз оказывался прав, так ещё будто заглянул в душу. Он появился возле гробницы позже. Не видел призрачного стража.

«Он идёт», — я вспомнила слова незнакомца.

Не о некроманте ли тот говорил?

Я с облегчением выдохнула. Не придётся выкручиваться, скрывая историю с поцелуем и призраком. Стыдно было думать об этом, а произносить вслух ещё хуже.

— Почему ты так мало открыл мне перед посвящением? — снова спросила я.

Меня продолжала грызть обида за жестокость наставника во время ритуала. Пусть он и помог потом. После нашего спасения Вальд говорил о действии зелья. Я рано забылась и сломала все правила. Вольно или невольно.

— Устав Ордена требует испытывать ученика, — в его голос вернулся тот самый льдистый холод, способный напугать и заморозить одновременно. — Как можно меньше слов и подсказок. Никакой помощи или жалости.

— И тебя испытывали так же? — я отложила инструмент и повернулась к Вальду.

Взгляд глубоких чёрных глаз трудно было выдержать, но я прошла по самому краю бездны. Он поднялся. Багряные бутоны роз рядом с белой тканью рубахи Вальда выглядели точно кровавые раны.

— Мы все прошли через это, — тихо ответил он. — Беспомощный слепой щенок, брошенный в омут смерти. Насмешки и тычки в награду.

— Это несправедливо! — воскликнула я, прочувствовав нечто большее, что стояло за словами Вальда.

— Главная награда — жизнь, — сдержанно проговорил он. — Я говорил, Лори. Для некромантов не существует справедливости.