– Ааа! – прыгаю с отчаянным криком на грабителя, когда можно было воспользоваться магией.

– Далия? – удивленно произносит Вальдемар.

Направленный на грудь арбалет он как будто не видит.

– Да ну вас всех! Катитесь во тьму! – у грабителей не выдерживают нервы.

Один кидает в меня своим арбалетом, а второй сначала выстреливает в дракона, и только потом бросает оружие. И затем оба выбегают на улицу.

Словно в замедленной съемке смотрю, как Вальдемар падает. И у меня у самой сердце останавливается. Подбегаю к нему и прижимаю к груди.

– Все будет хорошо, миленький, ты только потерпи, - слезы текут ручьем, рассудок благополучно испарился. – Как не вовремя ты пришел, ведь все почти закончилось.

Что теперь делать? Я не соображаю.

– И почему я не удивлен тому, что вы там присутствовали, Мартин? – ректор смеряет меня недовольным взглядом.

– Знаете, вообще-то я не лезла на рожон, вы лучше тех остолопов накажите, - киваю в сторону однокурсников.

– Саммерс и Пратчет получат по заслугам, не переживайте, - Нотт нервно ходит из угла в угол. – Нет, каков скандал! Снова академию поминают!

– А что пишут? – с любопытством заглядываю в газету. – Быстро они среагировали.

– Вечерний выпуск срочно напечатали, чтобы тираж собрать.

– Логично, - киваю, - оперативно работают.

– Вы их хвалите?! – ректор повышает голос. – А вас там, между прочим, ругают!

Он берет газету, нервно расправляет ее в руках и начинает читать.

«Женщинам не место в академии, что в очередной раз доказала одна из адепток, которой не повезло присутствовать во время происшествия в таверне. Вернее, это не повезло остальным посетителям, что вышеобозначенная личность имела неосторожность обедать с ними в одно время.

Мало того, что юная мисс способствовала тому, чтобы грабители сбежали, избежав наказание, так она еще и не дала спасти всех своим сокурсникам!»

– Что за бред? Я этим идиотам жизнь сохранила, между прочим! Кто общался с писаками? – невежливо перебиваю.

– Да, она вовремя заставила нас упасть, - подтверждает Саммерс.

– Эм, возможно, меня в чем-то неправильно поняли, - тянет неуверенно Пратчет. – Но в ранении третьекурсника она точно виновата!

– Вальдемар и так был под угрозой, - прожигаю парня бешенным взглядом, - не тебе судить о вине! Из-за тебя, дурака избалованного, заварушка началась!

– Чего это?! – он ощетинивается.

– Грабители уже уходили с добром посетителей, когда ты спутал им карты!

– Потому что преступников нужно ловить!

– Не такому, как ты, это делать! Если есть угроза жизни мирных жителей, стражники не лезут на рожон!

– Кхе, кхе, - в наш ожесточенный спор вмешивается Нотт, - Пратчет, мисс Мартин права, вы не должны были выскакивать. Лучший конфликт – это тот, который не произошел.

– Вот! И мой отец так всегда говорит! Спасибо вам, ректор, - счастливо улыбаюсь.

– Не за что, - он устало качает головой. – Как же вы все мне надоели, единственный выходной, и тот подпортили.

– Мы не портили! Мы героями хотели стать и всех спасти! – обиженно тянет Пратчет.

– Тшш, молчи уже, - шикает на него Саммерс.

– Да, послушайте своего друга. Итак, наказание – Пратчет лишен трех следующих посещений столицы, Саммерс двух, а Мартин одного. Посидите одни в академии в следующий выходной, потренируете в себе смирение. У меня все, свободны! – Нотт указывает рукой на дверь.

Парни выходят, а я торможу.

– Простите, ректор, - начинаю аккуратно.

– Что тебе, Далия?

– А Вальдемара можно навестить?

– Да, он лечебном корпусе. Только постарайся без лишних происшествий, все же больные лежат, они не смогут быстро эвакуироваться от твоего тлетворного влияния.

 Почему вечно я крайняя?!

– Хорошо, ректор, - произношу и выскакиваю в коридор.

Несправедливость вызывает бурю негодования в душе. Как так-то?!

В итоге добегаю до лазарета за считанные минуты. Выдыхаю и открываю дверь.

Внутри все такое белое, чистое, и пахнет по-особенному. А больных нет, пусто.

Прохожу вперед и заглядываю за единственно опущенную ширму. Он тут. Мой храбрый дракон.

16

Он такой бледный, ресницы оставляют широкие тени на его лице.

Подхожу ближе и останавливаюсь. Сердце разрывается от боли. А что если Пратчет прав? Если это только моя вина, что Вальдемар ранен и лежит сейчас ни живой, ни мертвый.

Внезапно испытываю сильную потребность потрогать его пульс, почувствовать тепло кожи. Делаю крохотный шажок, затем еще один. Страшно.