По пещере поплыл аромат жареного мяса. Я невольно сглотнула слюну и голодными глазами уставилась на вертел. Энрис протянул мне прутик и пожелал приятного аппетита. Вдвоем с Анслой мы жадно откусывали большие горячие куски, рискуя обжечь язык. Челейв по обыкновению ел медленно, тщательно прожевывая каждый кусочек. Гром не ел вовсе и выглядел нервным.

— Что случилось, Гром? — тихо спросила я.

— Ребят, простите, мне пора в реал. Я отсутствую уже полдня.

— Спасибо, что не ушел раньше, — сказал Чел.

— Да ладно, не в моих правилах сваливать из игры, когда пахнет жареным. Вернусь, как только будет возможность. Вместе выберемся отсюда, — пообещал Гром.

— Давай, до скорых встреч.

Гром исчез прямо со своего места у костра, а Энрис ничего не заметил. Я поняла, что это такая особенность НПС — никак не реагировать на выход игрока из виртуальности. Думаю, если бы мы все разом сейчас покинули пещеру, он тотчас бы забыл о нас.

— А? Что вы говорите, не слышу ничего! — посетовал Энрис.

Он ловко разделался со своей птичкой, обсосал каждую косточку и бросил останки в тлеющие угли. Наевшись, Энрис постелил себе под голову какую-то тряпку и, подтянув к груди ноги, уснул. Мы последовали его примеру и разлеглись у костра.

Проснулась я в объятиях Челейва. Ну, и как такое могло произойти? Я слишком зла и обижена на него и не стала бы с ним обниматься. Неужели ночь была настолько холодной, что я, наплевав на обиды, грелась о брата? «Я не твой шеф, а брат…» К этой мысли я все еще не привыкла.

Ансла спала в его ногах, свернувшись калачиком, Энриса поблизости не было. Я встала и прислушалась. Неужели он ушел к своим людям? Из всех обитателей этого острова на меня наводил страх только Черный Глаз. От этого можно было ожидать, чего угодно — подсказывала мне интуиция.

Я выбралась наружу и увидела Энриса, увлеченно собирающего какую-то траву. Я вспоминала, что видела у Грома эти удлинённые темно-зеленые листики, и зовутся они марихуана. Энрис, заметив меня, приветливо махнул рукой, я ответила тем же.

Мне горячо захотелось разделаться с шаманом, который обрекает этого милого старичка на страдания. Я полежала в могиле один раз и мне за глаза хватило. А Энриса закапывают туда каждую неделю. Очевидно же, что они просто издеваются над ним. И это бесчеловечно! Может, Гром научит незадачливого шамана управлять погодой более гуманными способами?

Так или иначе, но я не могу покинуть остров, когда здесь творится такая беспредельщина. Знала я так же, что Челейв полностью со мной солидарен. Ансла априори «за любой кипиш, кроме голодовки», а Гром готов на все ради друзей. Вместе мы придумаем, как поставить Черного Глаза на место. У меня даже возникли кое-какие идеи на этот счет.

Гром вернулся к вечеру следующего дня. За время его отсутствия мы успели погулять, собрать ягод, пожарить и съесть птичек, поспать и поругаться. На свою беду, я рассказала Челу о своей сделке с Императором, и с этого момента он переменился в поведении. Брат злился и настаивал на том, чтобы я отказалась от этого безумного желания.

— Сапфиры мы найдем и вернем Ферцилу Разумному, а взамен попросим отдать нам Эдинну, чтобы править ею, — увещевал он.

— Получить свободу и найти Сергея для меня куда важнее, чем править виртуальным городом! — отвечала я.

— Прошел год с момента нашего исчезновения! Все уже забыли о нас. Отцу до нас нет никакого дела, мать отплакала свое. Нас никто не ждет в настоящем мире. Ты хотела навести в Эдинне порядок, избавить ее от нападений игроков, так сделай это! Попроси Императора дать тебе власть, и вместе мы создадим идеальный город. Наш собственный город!

— Я уйду отсюда с помощью ИскИна или без нее, — отрезала я.

— Ты не понимаешь, от чего отказываешься. Глупая, своенравная девчонка!

— Я хочу увидеть маму и Сергея, чтобы задать им пару не слишком приятных вопросов.

***

Из уважения к Энрису при нем мы не болтали и не смеялись. Он был совершенно глух и слышал только крики на ухо. Чаще всего Энрис курил травку и блаженно улыбался, посматривая на нас, как на своих горячо любимых внуков. Пришедший из реальности Гром мгновенно учуял знакомый запах.

— Марихуана. Высший сорт, — сказал он.

Старичок протянул ему косяк и Гром затянулся.

— Ребят, а давайте останемся здесь навсегда. Вольемся в племя тумба-юмба, Челейв будет вождем, я лекарем-шаманом, девчонки будут валяться под деревом и лакомиться полезным авокадо, натирать себя маслом и радовать нас своей красотой. Я буду курить эту восхитительную травку, и быть может сочинять стихи или поэмы.