Лако манерно откинул волосы назад. Скорее всего, он проводил много времени рядом с зеркалом, любуясь своей внешностью, но чесать языком ему явно нравилось больше.

– Я вот, например, люблю сюрпризы, – заметил он, мечтательно улыбнувшись. – Помню, как одна волчица подготовила для меня незабываемый вечер. Свечи, запечённый окорок, красивое бельё – а, нет, белья на ней тогда не было. Или это не в тот раз… Так о чём это я?

– О том, как быстро ты и твои дружки свалите отсюда, – прошипела Оливия, выхватив пистолет и направив его на оборотня.

Его товарищи угрожающе зарычали, но она быстро отступила назад, переводя оружие с одного волка на другого. За пелену напряжения прорвался шум разбивающейся о камни воды, и Оливия поняла, что находится слишком близко к обрыву.

– Воу-воу, малышка, видимо, мы друг друга не поняли. – Лако выставил руки вперёд и заискивающе улыбнулся.

– Мне начать считать?

– Мы не хотим проблем. Зачем всё усугублять? Просто убери свою игрушку.

– Один…

– До скольки ведём счёт?

– Два…

– Детка, мы правда не желаем тебе зла, – оборотень продолжал доброжелательно улыбаться.

Казалось, его совершенно не беспокоило направленное в грудь дуло, но до Оливии слишком поздно дошло, что это был отвлекающий маневр.

Серая тень сбоку взметнулась в прыжке, охотница тут же выстрелила в движущуюся мишень, но слишком поздно. Раненый ликант потерял координацию и рухнул на Оливию, подминая её под себя. В последний момент она успела ухватиться за неровный выступ.

– Не шевелись, – едва слышно пробормотала Оливия, чувствуя, как ноги балансируют в воздухе. Подтянуться не удалось. Единственное, что удерживало её от падения в бурлящую реку – лапа оборотня, который, как и она, цеплялся за край обрыва.

– Густав!

Лако опустился на колени, пытаясь помочь товарищу, однако сил в человеческом обличье катастрофически не хватало. Раненый волк сделал несколько попыток выбраться, но серебро уже начало отравлять организм, и он сдался.

– Нет-нет-нет! – в панике завопила Оливия, но Густав завалился вниз, утягивая её за собой.

В первое мгновение тело пронзила острая боль. Грудь сжало невидимым обручем, словно от удара о воду из неё выбило весь воздух. Волна утянула Оливию за собой, кидая из стороны в сторону, словно беспомощную щепку. Она не понимала, идёт ли на дно или пытается выплыть. Мокрая одежда сковывала движения, а тяжёлый рюкзак мешал перевернуться на живот и сделать хоть пару гребков в направлении берега.

Бурный поток нёс по течению, полностью взяв под контроль. Одурманенный разум, едва улавливал происходящее. Она пыталась цепляться за проносящиеся мимо камни и ветви деревьев, но борьба со стихией отнимала все силы. Внезапно от жёсткого толчка обожгло ногу от ступни до колена. Перед глазами вспыхнули яркие пятна. Оливия закричала, но в горло тут же попала вода.

Её несло всё дальше, кидая на поворотах и опуская на дно. Каждый новый рывок на поверхность давался с трудом, ледяная вода сводила мышцы, но она не могла просто так сдаться. Лёгкие жгло от недостатка воздуха, но едва её выбрасывало на поверхность, новая волна накрывала с головой, погружала в пучину, не давая и шанса вздохнуть.

Сил уже не оставалось. Сквозь ускользающее сознание отчётливо проступил образ Маркуса, окружённый ярким сиянием. Он тянул к ней руки, как тогда в детстве, когда Оливия свалилась за борт лодки и едва не захлебнулась, если бы майор не вытащил её.

– Маркус, – пролепетала она одними губами, чувствуя, как вода заполняет лёгкие, и закрыла глаза.

– Мы её упустили. – Лако склонил голову, боясь встретиться с гневным взглядом.

– Повтори, я не расслышал. – Голос вожака прозвучал спокойно и ласково, но Лако знал, что за этим ледяным добродушием прячется кипучая ярость.

– Она… – Он замялся, но Альфа ждал ответ, дробно отстукивая ритм своего терпения пальцами по столу. – Она упала в реку вместе с Густавом и погибла.

– Мохнатые недотепы! – отброшенный стул с грохотом прокатился по полу, но даже он не смог заглушить вибрирующий злобой голос. – У вас была всего одна задача – привести мне жену вожака!

– Прости, Альфа, мы не думали, что девчонка начнёт палить серебром.

– Я сейчас сам нашпигую серебром ваши тупые туши и мехом внутрь выверну, – прошипел Альфа, вжимая оборотня в стену.

Тот пытался разжать хватку и вымолвить хоть слово в оправдание, но горло сковало спазмом, от недостатка кислорода комната подернулась рябью, отпечатывая в сознании лишь сияющие золотистой ненавистью глаза вожака.