Капитан неожиданно бросил пистоль и опустил саблю.

– Пощади, о вышедший из моря! Шторм тебя вызвал из его чрева, а мои жадные глаза не усмотрели в тебе опасности. Но мы, корсары, свято чтим морского бога. Дай выжить уцелевшим, и мы уплывём, сейчас мы склоняемся перед твоей злой волей. Забери всех пленных и весь товар, захваченный нами, только пощади.

Я невольно оглянулся. На корабле в живых оставалось человек пятнадцать, да неизвестно ещё, сколько плавало в море. А всего пиратов было около пятидесяти. Да, в принципе, и всё равно. Пусть помнят о великом и ужасном морском маге.

То, что я был ужасным, видно было по моей крови, которая так и продолжала струиться из раны на голове. То, что великий, следовало из результатов битвы. А может, у меня кровь стала голубой? «Нет, такая же красная, как и у всех, – посмотрев на свою руку, решил я. – Только немного темнее».

Сплюнув кровь, я ответил ему на ломаном итальянском.

– Ваш корабль тот! – и рукой указал на тартану, плывущую вдалеке с призовой командой. Что характерно, её матросы не пытались прийти на помощь своим товарищам, наблюдая за битвой, поняв, что не стоит соваться сгоряча.

– Я и моя команда согласны на это, – сразу же ответил капитан.

Ну и замечательно! И я на мгновение сдавил заклинанием «хватка ветра» горло капитана, а потом отпустил, потеряв к нему интерес. Пистоль его я подобрал.

Подойдя к борту, я заметил, как один из тех, кто нападал на меня в самом начале, взобрался в мою лодку и уже заряжал моё оружие. Маладэц!

Вскинув пистоль, я выстрелил навскидку. Пуля пробила тело незадачливого корсара и отбросила в море. От полученного толчка лодка сильно закачалась, но, крепко удерживаемая канатами с кошками, успокоилась, продолжая слегка колыхаться на мелкой волне.

– Спускайте свои лодки и отчаливайте, – приказал я капитану. Тот, словно очнувшись, стал зычно командовать. Корсары, поднявшись со всех сторон, стали оказывать помощь раненым, спускать на воду шлюпки и грузиться в них.

Я тоже быстро спустился в свою лодку и забрал оттуда пистоли и бочонок с сокровищами. Через полчаса все корсары, забрав вещи и выпустив пленников, поплыли в сторону тартаны.

Вслед им я выстрелил из пушки, отчего они ещё быстрее заработали вёслами. Выпущенные из трюма люди боялись сначала меня так же, как и пиратов. Видя тяжелораненых корсаров, они кинулись их добивать, а добив, сбросили в воду. Я им не мешал, каждый имеет право на свой кусочек мести. Мерзко, конечно, добивать раненых, но это их выбор, а не мой.

Через некоторое время шебека, подняв паруса, направилась к берегам Сардинии. Среди пленников оказались несколько моряков, а те, кто ими не был, помогали и выполняли мои команды. Весь залитый кровью, уставший и злой, я продолжал оставаться на ногах, пока не понял, что меня боятся и напасть не посмеют. После этого я сам себе оказал первую медицинскую помощь, а одна из женщин, икая от страха, перевязала мне голову. Стал я командиром с повязкой на голове.

Я отправился к штурвалу и, перекусив стоя, стал направлять путь корабля к Сардинии. Шебека – быстроходный корабль. Лёгкая и грациозная, она шла легко, я лишь только направлял её по ветру, изредка маневрируя с помощью парусов и матросов.

Двое неумех свалились при этом в воду, один утонул. Что же поделать, если это судьба! Судьба плыть по морю, не умея даже плавать. Каждому своё, и жалеть мне их не надо. Проходя по десять узлов в час, я рассчитывал меньше, чем за сутки приплыть в порт Сардинии.

Пленники сначала долго не понимали, кто я вообще, и с какой целью их освободил. А когда разобрались и узнали, что я сильный маг воды, к тому же, испанец, да ещё и идальго, то успокоились и стали рассыпаться в благодарностях за своё спасение. Я, наконец, смог отойти от штурвала, чтобы подремать недалеко от него. Привалившись спиной к борту, я заснул вполглаза.

Ночь прошла спокойно. Снилась мне всякая хрень, в том числе и Левиафан.

Этот дурацкий диалог из увещеваний о том, что же я наделал и как же так, можно даже не вспоминать. Что хотел, то и наделал, им, неизвестным науке сущностям, глубоко безразличны последствия тех или иных человеческих деяний. Для них это лишь мгновение их вечной жизни и игра на повышение.

Всё равно это заканчивается рано или поздно хаосом. И мы опять возвращаемся к тому, от чего пришли. Из ничего рождается хаос, из хаоса – цивилизация, из цивилизации – опять хаос и снова ничего. Так что, обращать внимание на глупые сны о Великом Ничто, бессмысленно. И я не обращал.

Курс корабля лежал на Сардинию. Оставшийся путь оказался более спокойным, ближе к полудню мы уже подошли к острову и стали заходить в гавань города Кальяре. Шебека неторопливо вошла в залив, а потом в гавань, и замерла на рейде, бросив якорь. Отправив запрос и получив разрешение, мы причалили к свободному месту на пирсе.

Весь мой экипаж тут же сошёл на берег. Несколько человек помогли мне оприходовать и продать товар. На вырученную сумму я купил всем места на кораблях и дал ещё денег в дорогу, или на то, чтобы они могли обосноваться тут.