Штурм лагеря прошел как-то буднично для Индро. Привал разбойников располагался на границе с лесом, на стыке с поляной. Предрассветная дымка скрывала происходящее, но воины осторожно крались в сторону разбитого бивака. Судя по тому, что несколько минут назад кричала сова и ей по приказу Жалина ответил один из солдат также скопировав птичий крик, то атака на лагерь велась с нескольких направлений.

В предрассветной дымке лагерь было видно плохо, но чем ближе они подбирались к нему, тем больше деталей удавалось разглядеть. Несколько палаток вокруг костра образовывали полукруг. Рядом сидел часовой лениво смотря на огонь. Иногда он вставал и прохаживался по территории лагеря, но это быстро ему надоедало, и он возвращался на любимое место. Больше никакой охраны увидеть не удалось, остальные беспечно спали. Стойки с оружием стояли на улице, а лошади находись так далеко, что можно было их попытаться захватить, оседлать и умчаться в даль. Индро вспомнил Родрика. Его первого учителя по владению оружием и воина с большой дороги. Но даже павшие бандиты с атаманом никогда не проявляли такую безалаберность. У костра всегда оставалось не менее трех бодрствующих часовых, которые при малейшей тревоге поднимали всех остальных. Здесь же ситуация была иначе. Но действовать тем не менее надо, поэтому пригибаясь и стараясь слиться с местностью Жалин пошел в атаку. За ним, двумя тенями следом проследовали две фигуры в которых можно было узнать Свеба и Индро. Остальные бойцы полукругом также окружали лагерь. Но в подсчете часовых они все же ошиблись. Их было двое. Просто второй сидел, прислонившись к одной из палаток. И когда Жалин метнул в первого нож, в одно мгновение отправляя его в лучший мир, то второй часовой среагировал сразу и поднял тревогу. Но разбойникам это не помогло. Полуголые выскакивали они из своих палаток, толком не понимая ничего. На них сразу наседали бойцы Жалина. Внезапная атака и ошеломление противника, ночь, не дающая видеть картину боя целиком и стоны умирающих товарищей быстро сделали свое дело. Бандиты были деморализованы и попытались пуститься в бегство. Но группа идущая с другой стороны перехватывала вырвавшихся и добивала их. Бой закончился быстро. Несмотря на то, что Индро был впереди, его участие свелось лишь к паре ударов по противнику, которые заставили разбойников затихнуть навсегда.

Жалин сказал не обижать крестьян, помогавших им, поэтому отряд наемников взял себе крохи добычи. Скорее мелкие сувениры, чем-что что полезное. Из-за этого парень почти сразу ушел из бывшего лагеря разбойников и лениво сидел на опушке, наслаждаясь поднимающимся алым солнцем, которое с каждой минутой все больше освещало землю. Рядом также сидел Свеб и они иногда о чем-то переговаривались. Парни не были друзьями, скорее соратниками, но сейчас, оказавшись рядом, отлично чувствовали настроение друг друга. В последнее время для них было много битв и эти минуты спокойствия воспринимались ими как самый лучший отдых, когда отдыхает не только тело, но и душа.

Ещё через час весь лагерь бандитов был вычищен. Судя по выпученным глазам Бугая, так не грабили даже они, когда им доставалась богатая добыча. Все вещи, все мало-мало полезное было взято трудолюбивыми крестьянами и сейчас, согнувшись под тяжестью вещей они шли в деревню. Обозы также были переполнены трофеями, хотя по сути там было много откровенного барахла, за которое не выручишь больше пары динар. Но крестьяне были бедны, и каждый динар для них был не лишним, поэтому Жалин просто закрыл на это глаза. Хотят тащить, пусть тащат. Все равно как бойцы они сомнительная сила, так пусть поработают как таскальщики. А его наемники тем временем обеспечат безопасность их колонне.

После возвращения жизнь в деревне потекла размеренно. Наемникам досталось немного добычи, но никто не жаловался. Зато отношения селян к ним стало лучше, все начли воспринимать их не как захватчиков, а как добрых избавителей от различных бед. Была проделана огромная работа. Меш провел караваны и удачно распродался в ближайшем городе. Несмотря на то, что убийцу Вилгола официально не нашли, все успокоились и перестали обвинять друг друга. Во многом это было благодаря тому, что главный заводила Тапир вынужден был молчать. Ближайшие разбойничьи гнёзда были ликвидированы. Свеб с Жалином тоже хорошо поработали. Тщательно расспросив старосту и изучив деревню, они навели порядок в финансах и оптимизировали поступление денег. До тех пор никто не знал, что Жалин так хорошо разбирается в вопросах управления и экономики.

Индро сначала подумал, что так и должно быть, ведь Жалин является командиром вольного отряда наемников, и ему ежедневно приходилось решать вопросы снабжения отряда, продавать излишки добычи и договариваться о контрактах. Но Бугай быстро развеял его слова, сказав, что он видел много хороших командиров, которые могли и обеспечить отряд и продавать взятое в бою по хорошим ценам, но вот совершенно не разбирались в налогах и книгах прихода/трат поселения. Парню стало интересно, и следующие дни он помогал Жалину, попутно расспрашивая его обо всем. Ему удалось разговорить своего командира, и тот как-то обмолвился, что большинство знаний по управлению он получил в столичном университете королевства, когда там учился. Но проучился он пару лет, так как деньги быстро закончились и ему пришлось искать работу, чтобы обеспечить свое существование.

Дни протекали мирно. Прошло две недели как они впервые вьехали в селение. Все это время Индро старался не терять впустую время и вместо распития горячительных напитков, как поступали большинство его товарищей, он с утра носился по поручениям Жалина и старосты. Это приносило свои плоды, парень по-новому узнавал жизнь поселения. Раньше он думал, что все старосты бездельники, которые могут только указывать и кричать, сами ничего не делая и не производя полезное. Но сейчас узнал, какая тяжелая ноша висит на их плечах. Ведь управление поселением оказалось делом совсем не простым. Нужно было думать о сотнях мелочах: о запасах продовольствия и товаров, безопасности от разного рода мародеров и воров. Уметь балансировать между жителями поселения, выступая как судья в спорах и в то же время соблюдать интересы своего господина, что назначен править в этих землях. После полудня Индро занимался упражнениями. Бег, растяжки, приседания, махание мечом часами и изматывающие спарринги с товарищами. Вот и сейчас они со Свебом яростно били по щитам друг друга деревянными мечами, пытаясь достать соперника. Внезапно тишину, прерываемую их ударами, нарушил мрачный звук гонга. Переглянувшись, парни не сговариваясь побежали ко входу в деревню. Гонг мог означать только одно. Нападение. И все силы нужны были там для отражения атаки.

Из воспоминаний воина Араса Рубаки. Армия Тодрои. Никто не знает, откуда приплыли Тодройцы или как их еще называют приморцы, но вот что там, где они жили не было ездовых животных — это факт. Иначе как объяснить то, что практически вся их армия состоит из пеших войск. Даже на местах их заселения в Камрадии было мало степей, где паслись табуны лошадей. Из-за этого им пришлось изобретать другие способы и тактики ведения войны. Но к слову сказать, кавалерия у них была. Вот только ее качество. Всадники Тодрои были слабее всех конников в Камрадии и годились только для разведки. Основу армии составляли бойцы ближнего боя. Это были добротно укомплектованные воины, вооруженные мечом, щитом и небольшим копьем. Огромный квадратный щит прикрывал практически все части тела, но и лишал подвижности. Из-за этого поодиночке они были уязвимы, но строй таких мечников мог смести со своего пути любую преграду. Особенностью их армии были унифицированность и единообразие вооружения и доспехов. На ногах ботинки, железные поножи. Дальше кожаный пояс, доспех, наплечники и шлем. И так выглядели все. Различие в обмундировании было только у десятников, сотников и дворян. У них несколько отличались все элементы одежды и выглядели явно дороже, но всё равно спутать Тодройцев с воинами из другого государства было невозможно. Доспехи и всю остальную воинскую амуницию можно было купить во всех городах Тодрои, так как государство просто обязывало всех кузнецов производить такое снаряжение. Были у приморцев и стрелки. Но факт другой культуры и отсутствие контактов с другими народами был виден и тут. У них не было лунников и арбалетчиков! Были только метатели дротиков. Да, рослые двухметровые парни, метающие дротик, а по факту небольшое копье в сторону противника, которое на расстоянии в двадцать метров было способно повредить почти любой доспех. И таких дротиков у них было по десять-двадцать штук. Представьте себе, вы сближаетесь с противником, и когда почти уже подбежали к нему в вас летят огромные копья, а потом оставшиеся войска Тодройцев единым строем ударяют по вам. Мало кто мог выдержать такой натиск, поэтому в ближнем бою строй приморцев был сильней воинов других государств. Но раз они сильны в ближнем бою, а из стрелкового оружия у них только дротики, способные поражать врага только на тридцать метров, то значит, лучники и арбалетчики могут спокойно расстреливать их со ста-двухсот метров, отступая каждый раз, когда неторопливый строй Тодройцев подойдёт к ним. Это было бы так, не будь только одного но…Онагр. Этого чуда инженерной мысли боялись все. Простейшее устройство, привезенное ими из-за моря. Напоминающее ложку метательное устройство, которое держится на небольшой перекладине. В ковш ложки обычно закладывались камни. С помощью ручки два человека натягивали веревки, под напором которых ковш опускался к земле и потом ручка опускается и ковш резко вздымается вверх, выбрасывая камни во врага. Казалось бы, обычные камни, что тут такого? Но когда в строй врага мчатся сотни камней, кинутых в несколько раз сильнее, чем может человеческая рука, то даже щит не особо спасает. Всегда есть открытые места. И вот после пары залпов весь строй врага напоминает больше хромых калек, чем воинство. А если онагры работают по лучникам, у которых ни особых доспехов, ни щитов нет, то их жизнь становится очень короткой. После первых столкновений с онаграми у кавалерии всех остальных государств появилось правило, что если в бою участвуют эти метательные машины, то самой основной задачей всадников становится прорыв и выведение этих рукотворных монстров из строя.

Арас Рубака. Воспоминание № 6.

Отступление.

Больше двух недель. Именно столько заняли все формальности. Несмотря на добродушную улыбку, герцог Готланс злился. Но за это время многое удалось сделать. И это единственное, что его радовало. Во-первых, деревня Рейнах все-таки отошла уже бывшему баронету и в благодарность за это он признал себя человеком герцога. Он хоть и не стал его вассалом, но поклялся служить верно. Не доверяя одним лишь словам, герцог постарался по максимуму привязать к себе новоиспеченного барона Мелтора. Теперь барон не только должен был ему денег. Его сын был назначен сотником в одном из отрядов герцога, что охраняли Марланию. Кроме того, ему удалось договориться, что большинство товаров, производимых в новой деревне будут направляться именно в Марланию. Это ненамного дальше чем те места, где распродавались крестьяне сейчас. А вот выгода для герцогского города была ощутимой. Дополнительные товары значили дополнительную торговлю, что в свою очередь вытекало в деньги. В общем удалось не только заполучить верного сторонника, но и повысить благосостоятельность своего города. А барон еще не знает, что он опутан сетями и от герцога ему никуда не деться. Ну и пусть не знает. Надо сохранять эту мнимую видимость свободы и постоянно ему добродушно улыбаться. Хотя… как это все достало!